– Беги! – похлопал его по шее.

Буцефал недоверчиво скосил взгляд.

– Беги давай! Свободен!

Конь отбежал на некоторое расстояние, остановился и нерешительно потоптался на месте, глядя на меня. Затем умчался в степь.

Я стоял и держал капсулу с плененным временем на ладони. В далеком прошлом я сам собрал это время – осень, когда у нас родился сын. Падали кленовые листья, и я смеялся, гуляя в сквере перед роддомом, ожидая, когда она выглянет в окно. Мне хотелось поделиться своим счастьем со всеми.

Я раскрыл капсулу, и лучшее из времен вырвалось на волю. За пределами хрономиража простиралась выгоревшая под солнцем степь и возвышались ракеты. Королева таймпиров стояла у «Гордости Земли», касаясь кончиками пальцев ее корпуса. А вокруг меня осень кружилась вихрем желтых листьев. Между усыпанных листвой скамеек гуляли влюбленные парочки. Сосредоточься, преврати хрономираж в реальность, и шагнешь в далекую и столь близкую осень. Где же Павел, вспомнил я. Он хотел увидеть лучшее из времен.

– Павел! – позвал я. Сквозь меня проходили призрачные люди. – Где ты?

Я нашел старого сторожа на краю хрономиража. Высохший скелет в скафандре лежал на земле и смотрел в небо пустыми глазницами. Голый череп обтягивала бандана. Руки вцепились в дезинтегратор. Я нагнулся. Не думаю, что это сделала моя Королева. Она все время была со мной и просто не успела бы. Здесь побывал кто-то из других таймпиров.

…Наших потомков.

Как всегда неслышно, она подошла и остановилась у меня за спиной. Я ощутил жасминовый запах ее волос.

– Ты заберешь меня в лучшее из времен?

Она смотрела на мертвое тело, и в ее глазах не было сочувствия, лишь нетерпение и далекие багровые вспышки.

– Не помню, видел ли мертвого Павла в прошлый раз, – задумчиво сказал я.

Она обвила мою шею руками.

– Пойдем.

– Но если я его не видел, значит, история каждый раз происходит по-новому.

Она поцеловала меня в губы, сладостное тепло растеклось по телу, но мне почему-то представился раздвоенный язык герцога.

– И значит, все можно изменить.

Я мягко отстранил ее, до хруста сжимая в кулаке капсулу черного времени.

Хрономиражи наложились друг на друга. Впереди возникло бесконечно далекое будущее с багровым небом и шевелящейся горой биомассы. Я зажмурился, превращая хрономиражи в реальность, и оттолкнул Королеву от себя. Черные щупальца захлестнулись вокруг ее тела, Королеву потащило к голодной плоти.

Я открыл глаза и с криком бросился за ней. Но остановился на границе времен и заставил себя смотреть, как ее поглощает биомасса. Королева пожирала саму себя. Где-то безумно смеялся Уроборос, выплюнувший свой хвост, а по моим щекам текли слезы.

Потом я шагнул в осень, навсегда закрывая за собой становящийся иллюзорным мир.

Осень кружилась желтым листопадом. Осень гуляла вместе с влюбленными, не замечающими холодного ветра.

– Простите.

Рассеянный молодой человек в черном плаще случайно задел плечом парочку и, неловко извиняясь, поспешил прочь. Затем он вдруг остановился и обернулся. Девушка, слушая возмущения своего попутчика, тоже оглянулась. В ее глазах виднелись багровые сполохи, но, может быть, это было всего лишь отражение заката.

Карл появился в городе зимним утром, таким тёмным, что казалось, ещё не кончилась ночь. Безлюдная улица зябко куталась в сугробы, подернутые сединой дорожной грязи, колючий ветер жалобно подвывал в подворотнях. Панельные многоэтажки вяло подмигивали редкими желтыми глазами окон. По обледенелым рельсам мимо остановки, на которой застыла одинокая фигура, промчался, сердито звоня, пустой трамвай с табличкой «Следует в депо».