Выше уже упоминалось, что оппортунизм является в определенном смысле следствием предыдущих трех ограничивающих факторов. На самом деле он неразрывно связан с каждым из них. Возьмем, к примеру, дефицит ресурсов. Ситуации распределительного конфликта, когда один индивид получает то, что недоступно другому, вынуждают «потерпевшую» сторону предпринимать всевозможные ухищрения для изменения существующего положения вещей. И степень коварства этих ухищрений будет тем больше, чем сложнее их контролировать и оценивать.

В марте 1941 года Черчилль был вынужден принять участие в решении распределительного конфликта, возникшего между авиацией и флотом. Для удовлетворения срочных нужд Королевских ВВС были приняты жесткие решения по ограничению флота в авианосцах. Вместо того чтобы признать одержанную победу и продолжить работать, летные командиры обратились с претензией в Адмиралтейство, указав на продолжающееся игнорирование их потребностей. Возмущенный подобным искажением информации, Черчилль связался с главкомом ВВС на Среднем Востоке главным маршалом авиации Артуром Лонгмором (1885–1970). Он отчитал его за «абсурдный характер» озвученных требований, которые «одновременно неточны и вредны». Судя по дальнейшему развитию событий, посыл премьера не был услышан. Спустя месяц ресурсный конфликт между двумя ведомствами был вынесен на уровень Комитета обороны. Черчилль вновь обратил внимание, что жонглирование фактами недопустимо, а представленная с мест информация некорректна. В мае Лонгмор был вызван в Лондон и сначала переведен на другую должность, а затем отправлен в отставку^>47.

Ради справедливости следует отметить, что сам Черчилль также не был чужд проявлению оппортунистического поведения. В конце октября 1943 года, во время насыщенных обсуждений о распределении ресурсов союзников между двумя театрами военных действий: итальянским фронтом и запланированным на следующий год вторжением в Северную Францию – операцией «Оверлорд», он получил от военачальников подробное описание текущей ситуации. Отчет состоял из четырех частей. В первых трех лейтмотивом звучала мысль британского генерала Гарольда Александера (1891–1969), что из-за недостатка десантных судов, а следовательно, и отсутствия подкрепления в должном объеме войска союзников на Апеннинском полуострове уже столкнулись с проблемами и с учетом предстоящей подготовки к «Оверлорду» положение может принять неблагоприятный оборот с переходом инициативы к противнику. В четвертой части документа приводилась точка зрения генерала Дуайта Эйзенхауэра (1890–1969), считавшего, что события в Италии носят второстепенный характер по сравнению с предстоящей операцией в Северной Франции. Сочтя выводы четвертой части неудобными, Черчилль сократил текст телеграммы, отправив только первые три части министру иностранных дел Э. Идену, который в тот момент находился на переговорах в Москве. Британский премьер попросил главу Форин-офиса показать документ Сталину и передать, что он, Черчилль, «не позволит отбросить великую и успешную итальянскую кампанию, которая уже отвлекла большой объем немецких резервов, и привести к тому, что итальянская кампания завершится ужасной катастрофой ради “Оверлорда”»^>48. Трюк Черчилля с изъятием мнения Эйзенхауэра был раскрыт достаточно быстро, а последующая Тегеранская конференция расставила приоритеты, вынудив нашего героя изменить свое мнение относительно открытия второго фронта.

Возможны и другие варианты распределительного конфликта, которые также способствуют оппортунистическому поведению. Например, при использовании общего ресурса наблюдается противоречие между индивидуальной и коллективной рациональностью. В общих чертах эту проблему описал еще Аристотель в «Политике», отмечая, что к «предмету владения очень большого числа людей прилагается наименьшая забота», люди заботятся прежде всего о том, что «принадлежит лично им», и менее всего о том, что «является общим». Частный случай управления общим, но истощаемым ресурсом известен как «трагедия общины». Впервые это понятие было введено в 1833 году экономистом Уильямом Форстером Ллойдом (1794–1852) и касалось проблемы перенаселения планеты. В 1968 году этот термин был взят на вооружение Гарретом Хардином (1915–2003), который решил показать суть проблемы на примере пастбища сельской общины. В предложенной им модели сельская община владеет всего одним пастбищем, количество травы на котором ограничено. Каждый фермер стремится увеличить свой доход, что может быть достигнуто лишь увеличением количества пасущегося скота. Если количество скота увеличит всего один фермер, то плодородие пастбища сократится незначительно. Но если аналогичным образом поступят все, то пастбище станет непригодным для выпаса, и от этого пострадают все члены общины. «В этом и состоит трагедия, – резюмирует Г. Хардин. – Каждый замкнут в рамках системы, побуждающей его беспредельно увеличивать свое стадо в ограниченном мире»