И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились (Деян. 2, 2). Они ожидали сошествия Святого Духа, но, конечно, не знали, когда именно должно исполниться данное им о том обетование, не знали и как это произойдет, а потому и сказано, что это было внезапно, неожиданно для них. Тем более что это был час утренней молитвы и, вероятно, они собирались идти в храм.

Выражение шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра показывает, что это не был собственно ветер, а только один шум, напоминающий бурный ветер, но без самого ветра. Этот шум шел сверху вниз, наполнил весь дом и был так силен, что привлек к себе внимание многочисленного народа, собравшегося на праздник в Иерусалим.

И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них (Деян. 2, 3). Языки были только подобны огненным, но без огня, как и шум был подобен ветру, но без ветра. Шум был, таким образом, знаком сошествия Святого Духа для слуха, языки – для зрения. Слышанный сильный шум был образом могучей силы, какую сообщал апостолам и всем верующим Дух Святой, огненные языки – образ того, что все бывшие тут получили дар речи пламенной, опаляющей, как огонь, все нечистое, все неправое и противящееся истине (святитель Григорий Богослов).

Непосредственно за этими внешними явлениями последовало внутреннее: И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать (Деян. 2, 4). И прежде апостолы сподоблялись некоторых духовных дарований – теперь же они исполнились Духа Святаго: на них снизошла вся полнота благодатных духовных дарований. Они преобразились, очистились, освятились и просветились действием Духа Божия, стали как бы совершенно другими, новыми людьми, а Дух Святой стал их постоянным вдохновителем и руководителем. Внешнее проявление этого благодатного преображения апостолов выразилось в том, что они начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. Это было предречено Господом[5].

Как только в душах их возгорелся этот Божественный огонь, они, в естественном порыве священного восторга, начали возносить Богу слова хвалы и благодарения, прославляя величие Божие (см. Деян. 2, 11). Это благодарение Богу они начали выражать громко, вслух, на разных языках, что и привлекло к ним особенное внимание собравшегося на шум многочисленного народа, пришедшего в Иерусалим на праздник из разных близких и отдаленных стран.

Дееписатель нарочно перечисляет все эти страны для того, чтобы показать, на сколь различных и многочисленных языках стали говорить ученики Христовы после сошествия на них Святого Духа. Здесь были жители и восточной Азии и западной, и Африки, и Европы – и все они слышали между говорившими свой язык, понятную для себя речь. Это тоже было символичным. Здесь мы видим прообраз Церкви Христовой, в которую должны были войти все племена и народы, чтобы единым сердцем и едиными устами возносить хвалу Богу. Понятно значение этого дара языков: он должен был стать средством распространения веры Христовой на земле.

При этом невольно припоминается, как этот дар Божий некогда был в руках Божиих орудием для наказания человеческой гордыни. Было некогда время, когда на всей земле был один язык и одно наречие (Быт. 11, 1). Но человек по гордости своей задумал безумное предприятие, которое было наказано Богом через ниспослание гордецам различных языков, что заставило их, оставив работу, разойтись в разные стороны.

Теперь же дарованная Господом посредством Святого Духа возможность говорить на разных языках явилась средством, благодаря которому разделенные народности соединяются в единое целое – единую Церковь Христову. Прекрасно выражено это в дивном песнопении – кондаке праздника Пятидесятницы: «Егда снисшед, языки слия, разделяше языки Вышний; егда же огненные языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятаго Духа».