Поздно – молодая женщина возвращалась, неся через зал бокал вина и пинту медового цвета пива. Она поставила напитки на стол.

– Двигайся. – Она всунулась на скамью рядом, зажав блейзер раньше, чем Астрид успела его спасти. – Ну, чтобы всё. – Она чокнулась с Астрид. – Меня Кэт зовут.

Астрид пожала протянутую руку.

– Астрид Киснер.

– Знаю, племянница Генри Свифта. Переехала на его старую лодку.

– Новости быстро расходятся.

– А то. – Кэт отхлебнула пива и вытерла рукавом полоску пены с губ. – Да, очень сожалею о твоей утрате.

– Спасибо. Правда, я с ним общалась только в детстве.

– Я тоже не очень-то с ним общалась. Видела иногда, как гуляет, но он держался особняком. – Она допила пиво. – Ладно. Ну и как тебе Хэнбери?

– Ну, сервис немного шокирует, – сказала Астрид, кивая на хозяйку за стойкой, вытиравшую стакан влажным кухонным полотенцем.

– Долли? Вообще-то она душка. Чтобы ей понравиться, нужно всего лишь с пяток лет быть завсегдатаем.

– Честно говоря, не думала настолько задерживаться. Устрою продажу и вернусь в Лондон. Мой муж сейчас там.

– То-о-о-очно, – протянула Кэт. – Муж.

Астрид выпрямилась.

– Это что значит?

– У тебя на пальце след от обручального кольца. – Кэт постучала пальцем по носу. – Я все вижу.

– Нет-нет, оно у ювелира. Камень нужно укрепить.

– Ну, конечно.

Кэт подалась вперед и вытащила парочку чипсов из пакета на столе. Астрид посмотрела на блейзер на спинке скамьи. Смят и со сплющенным воротником. Успеет ли она схватить блейзер и добежать до двери? Кэт снова откинулась назад. Или уж пожертвовать им? Только вот нет денег. Ни на новый блейзер, ни на то, чтобы выкупить долю Саймона в квартире.

– Хотя вот по моему опыту, – заговорила Кэт, – нет смысла продолжать отношения, если что-то пошло не так. Это как доставать из холодильника скисшее молоко.

– Молоко?

– Да, если молоко скиснет. Ставишь его зачем-то обратно в холодильник. А когда достаешь, на вкус оно еще хуже.

– Ты что, так делала?

– Много раз.

– Что ж, интересная аналогия. Но, как я сказала, я замужем, и мы счастливы. – Ни за что на свете она не будет предметом деревенских сплетен.

– Понятно. В любом случае это не мое дело.

На матовое дверное стекло упала тень. Дверь распахнулась, и вошел крупный мужчина в потрепанном твидовом пальто и с белой собачкой на поводке. Румяные щеки опирались на седые усы, спускавшиеся к обширной бороде. Он шел, кренясь как вперед, так и из стороны в сторону. Словно два невидимых грузчика кантовали шкаф. Великан добрел до женщин, почти касаясь лысиной балок.

Кэт хлопнула в ладоши.

– А вот и он. Бездомный Санта.

Тот расхохотался.

– А вот и она. Водоросль. – Он отстегнул поводок, и собачка побежала обнюхивать каменный пол.

Астрид посмотрела на Кэт.

– Водоросль?

Кэт покачала головой.

– Пустяки.

Мужчина устроился в кресле напротив.

– Мы зовем ее Водоросль, потому что даже приливу не удается вытащить ее на свидание. – Он снова захохотал.

– Ну ты засранец. – Кэт хихикнула и повернулась к Астрид. – Кстати, это неправда, просто у меня высокая планка. – Она повернулась к мужчине, который никак не мог отсмеяться. – Познакомься с новоприбывшим жителем Хэнбери – Астрид.

– Привет. – Астрид протянула руку.

– Лучше не надо – заливал в «Дефендер» масло от жарки. – Он схватился за ремень и поддернул брюки. – Меня зовут Граб. А вы Астрид, да? Вы унаследовали старый плавучий дом Генри?

– По всей видимости.

– Она из Лондона приехала, – вставила Кэт.

– Лондон, а? Знаете, как мы здесь зовем людей из Лондона?

– Как?

– Олухи.

– Олухи?

– Это значит «обломался в Лондоне – уезжай в Хэнбери».

– Вот оно что, – неуверенно сказала Астрид.