Тут граф брезгливо поморщился и все присутствующие в той или иной мере повторили его мимику. В этом обществе мнение о простолюдинах было однозначным.

– Поэтому теперь нас ожидает несколько лет мирного времени. Ровно столько, сколько империи понадобится для получения лояльности нового населения, – продолжил говорить Герман Грумберг. – После ж найдётся способ поставить этих дураков в строй. Жадным хватит обещания богатства, аромат славы одурманит другие неокрепшие умы. Семейные будут бояться, что отказ вступить в войско ударит по их детям. Кио Чиото найдёт как поставить этих людей впереди своего настоящего войска и, замечу, при этом его живое мясо будет действовать добровольно.

– М-да, – угрюмо протянул кто-то из военных. – Мы столкнулись с крайне непривычным для нас способом вести войну.

– И поэтому меня всё больше и больше пугает молчание Лиадолла, – нахмурился мужчина с отвисшими бульдожьими щеками. – Присоединение эльфов к нашему делу внесло бы эффект того, будто сами боги благословили Его величество Ричарда Пятого отбросить завоевателей обратно за Стену. Это заставило бы наших соседей действовать, а не дожидаться, когда зубы империи вонзятся в тело нашей державы.

– Увы, в их желании, чтобы нас изрядно потрепали, прежде чем они объединятся и сами начнут грызню за наши земли. Разве что попадающая под следующий удар Лавратия нынче верный союзник. Харатия, Сеттия, ханство Темберт, Вилдария – все они в настоящий момент ведут тайный сговор. Только нежелание быть ославленными в эльфийских легендах на долгие‑долгие тысячелетия способно ещё остановить их. На призыв правителя Лиадолла у них не хватит подлости не откликнуться.

После этих слов на веранде воцарилось совсем уж неприятное молчание. Каждый задумался об одном и том же и при этом о своём. А затем настало время заканчивать перерыв и возвращаться к весёлому пикнику. Мужчины присоединились к отдохнувшим от полуденного пекла женщинам, продолжились светские развлечения на воздухе. Но вечер становился всё ближе, и всё чаще какое-либо из семейств подходило прощаться с графом Мейнецким. Так постепенно разъехались все гости. В особняке снова воцарилось спокойствие, всё вернулось на круги своя. Завершились насыщенные два дня отдыха. Но Грумберги нисколько не торопились ложиться спать. Перед сном они привычно для себя собрались в гостиной, чтобы провести некоторое время в обществе друг друга. Вот только беседа не заладилась. Из-за того, что в последние месяцы все интересы Антуана сводились к двум темам, даже родители сносили его общество с трудом. И нет, не горячие рассуждения сына о войне их тревожили. Они не могли понять, отчего так много гадостей им приходится выслушивать о некой студентке Первой Королевской Академии магических наук.

– Я всерьёз разочарован руководством академии. Да как вообще можно было допустить подобное? – с раздражением сказал Антуан, прежде чем, откинувшись на спинку кресла, продолжил зарисовывать что-то в альбом энергичными движениями. – Я и эта Тварь должны были проходить ритуал посвящения в магическое братство вместе. Пф-ф.

Леди Каролина и её муж настороженно переглянулись. То, что сын рассказал им по приезду, во многом их самих возмутило до глубины души, но прошло достаточно дней, чтобы Антуан остыл. В конце концов, для чего ещё им было нужно устраивать роскошный двухдневный пикник?

– Мне думается, миледи Элеоноре было с тобой интересно, – попыталась перевести разговор в другое русло леди Каролина.

– Может быть, ей и было, а мне самому нет.

– Антуан, ты сгущаешь краски.

– Разве? Мама, этой миледи всего восемь лет. Восемь. И скажу честно, только общество Твари было бы хуже. Хотя, может, и нет. При своей следующей встрече с Милой Свон у меня хотя бы будет возможность плюнуть ей в лицо. Никто не сочтёт это недостойным поступком.