Оставив псов, Сет последовал за ней. Ехать решили на такси, так что оба удобно устроились на заднем сиденье, и Сет приоткрыл окно, позволяя проникнуть внутрь ночному воздуху. От него в салоне машины сразу стало прохладнее, но Сету нравилось это осеннее ощущение влаги.

Он родился в куда более тёплом климате, но тысячи лет меняют и богов. А Сет был одним из тех, кто с готовностью и любопытством принимал то, что готов предложить мир. Ничего удивительного, что во времена Промышленной революции он оказался именно в Лондоне, и с тех пор это его любимый город.

Для Сета здесь до сих пор пахло дымом и кожей – хотя второе наверняка из-за такси.

Осенний вечер сгустился рано, но сила Сета, как и почти всех богов, не зависела от времени суток, а ночь он любил. Тьма казалась ему такой же всепоглощающей и неистовой, как буря.

Таксист вежливо пожелал хорошего вечера, и Сет, запахнув полы незастёгнутого пальто, нырнул во влажный вечер вслед за Нефтидой. Большую часть поездки она провела за телефоном, в этом похожая на Амона.

Он сам встретил их уже внутри. Один из немногих богов, чья сила зависела от солнечных циклов, хотя в современном мире Амон нашёл выход и небезуспешно приручал свет электрический.

Кислотные оттенки клуба ложились на лицо Амона и его светлые волосы. Он тут же начал о чём-то говорить, ведя к столикам, но Сет слушал вполуха, привычно отделяя болтовню от чего-то полезного.

Они заняли не ВИП-зону, а сдвинули пару обычных столиков недалеко от барной стойки. Других посетителей в клубе было не так много, хотя они тоже начинали подтягиваться.

Эбби с увлечением рассказывала что-то внимательно слушающей Персефоне, Гор лениво цедил коктейль. Гадес сидел чуть в стороне и что-то говорил Анубису. Тот слушал внимательно, нахмурившись и положив голову на сцепленные руки.

Амон хмыкнул:

– Налей им, а то они как пришли, одни царства мёртвых обсуждают.

– Что случилось?

– Оказывается, Подземный мир разрушается не из-за Кроноса, кто-то намеренно подтачивает границы. В Дуате хоть и неустойчивые в последнее время границы, но его никто не разрушает.

Амон бесцеремонно уселся между Гадесом и Анубисом: тёпло-медовая сила едва ощущалась после захода солнца, но на энергичность это никак не влияло.

– Давай, – подначивал Амон. – Ты обещал научить меня играть в крестики-нолики с рюмками!

Анубис закатил глаза, но кивнул и позвал к барной стойке, куда за ними тут же устремилась Эбби. Гор тоже заинтересовался и пошёл, прихватив бокал. Персефона с Нефтидой куда-то исчезли.

Сет и Гадес остались вдвоём.

«Друг» – пожалуй, следующее определение, которое приобрёл Сет за долгую жизнь. С Гадесом они встретились очень давно, но поладили на удивление быстро. Позже многое прошли вместе, прикрывая друг другу спины в прямом и переносном смысле.

Они доверяли настолько, что когда-то приставили к вискам друг друга пистолеты и спустили курки, чтобы их сочли мёртвыми на войне. Обычное оружие может убить тело, но оно не человеческое, и божественная сущность снова в него возвращается. И всё-таки Сет хорошо помнил тот момент: он не думал о пуле, которая прошьёт его череп, он думал о том, что должен убить тело Гадеса, пусть даже на время.

Они совершали обряды в пустыне, мешали свою кровь и называли друг друга братьями, и повторяли это не так давно, при угрозе Кроноса.

Сет мог лишь догадываться, что ощущал Гадес из-за проблем с Макарией и целым миром, который создал. Но понимал, что сейчас не время об этом говорить, поэтому усмехнулся и кивнул за спину Гадеса:

– Как думаешь, стоит волноваться, что Амон напьётся?

Плечи Гадеса чуть расслабились: