– Невероятно, произнесла она с искренним восторгом, все еще борясь с оскоминой на зубах. – Честно сказать, я не ожидала, что он будет таким вкусным. Поблагодарите за меня вашу жену.

Мужчина по-доброму улыбнулся, приложил к лицу носовой платок и завалился в свое кресло, чем-то напоминавшее шезлонг, только ручной работы.

– А что делает столь юная особа в наших краях? Я вас здесь раньше не видел.

– Ой, я бываю здесь часто, – вновь солгала Юля, но уже из соображений безопасности – не очень разумно было бы говорить незнакомому человеку о том, что она здесь совсем одна и ее никто не знает. – Мы с мужем время от времени делаем покупки на оптовой базе недалеко отсюда. – Указатель, в каком направлении находится эта база, она заметила совсем случайно, когда впервые ехала на такси через Вирнаково, потому выдумать такую историю не составило большого труда.

– О как, – чему-то удивился мужчина, приподняв головной убор и окинув ее оценивающим взглядом.

Спрашивать про гостиницу она уже не хотела, потому как это совсем выдало бы ее как одинокую путницу, случайно заблудившуюся вдали от цивилизации.

– Мы шину прокололи недалеко отсюда. Вот я и решила пройтись освежиться, пока жду, когда муж поставит запасное колесо. Кстати, он наверняка уже справился и мне пора возвращаться к нему.

– Надеюсь, обойдется без дополнительных приключений, – сказал мужчина, вновь набрасывая на лицо кепку. – Если все же не решите вопрос с колесом, возвращайтесь, что-нибудь придумаем. У меня тут есть кое-какие инструменты. – Он указал через плечо на домик и замолчал. Кажется, уснул.

«Что ж, – подумала Юля, – идея с поиском уютного места, чтобы переждать день не удалась, зато какое-то время удалось скоротать. К тому же, под вечер заказывать такси из поселка, указывая точкой прибытия психиатрическую лечебницу, было бы слишком странно. Это если не брать в расчет того, что подъезжающую машину из-за стеклянных дверей и окон здания, выходивших к дороге, крайне сложно не заметить».

Прогадав с планом отсидеться в Вирнаково, и не торопясь возвращаясь к лечебнице, Юля решила обратный путь преодолеть с пользой, попытавшись разузнать больше информации об этой лечебнице. В прошлый раз времени на это оказалось недостаточно.

Введя несколько запросов в поисковую строку браузера, она нашла статью, датированную четырьмя годами ранее, в которой корреспондент из областной газеты рассказывал о событиях, связанных с вынужденной сменой главного врача этого учреждения. Свежей информации на сайте после этого изменения было крайне мало, потому как лечебница перешла в частное владение и доступ к ее ресурсам для прессы стал недоступен. Это у Юли вызвало немалый интерес, потому как сокрытие от людей информации о месте, в котором несчастным людям перемывают мозги – она, как и многие другие, считала, что именно этим в подобных местах и занимаются – выглядит крайне подозрительно. «Должен же быть хоть какой-то контроль над этими врачами, – думала Юля, – ведь они и сами вполне могут оказаться какими-нибудь психами, повернутыми на экспериментах над человеческим разумом».

Также в этой статье она нашла подборку фотографий с хронологической последовательностью, начиная с две тысячи четырнадцатого года. Здание больницы и окружавшие ее гектары земли постепенно заметно увядали, теряя былой презентабельный вид. Территория, которую занимал весь комплекс, обрастала деревьями и кустарниками, за которыми, по всей видимости, совсем никто не ухаживал.

– Ты совсем умом тронулась, сестренка, – вслух проговорила Юля. – Хоть бы поинтересовалась, куда родного отца сдаешь, дура набитая.