Меченожка была грозным противником. Длинное, тяжёлое тело. Мощные челюсти, способные разгрызать засохшую глину и куда более податливую плоть. Слюна, разъедающая любые доспехи. Сотни не столь уж и маленьких ног, у каждой из которых снизу росли серповидные лезвия. Крепкий хитиновый панцирь, не уступавший по прочности латам рыцаря. У обычного человека против такой твари не было ни единого шанса выжить. Вот только шквал ударов раздвоенного меча не могли отразить даже сотни попарно расположенных мечей-ног. Тварь шипела и плевалась во все стороны своим ядом, но причинить хоть какой-то вред раздвоенному мечу никак не могла. Благословенное оружие планомерно отрубало конечности и прорубало дыру в хитиновой броне монстра.

Кислотные плевки пролетали в опасной близости от Рифата, но тот не мог сдвинуться с места. Всему есть цена в этом мире. Нет и не может быть абсолютно непобедимых смертных. Пока его меч сражался с противником, сам Рифат оставался практически беззащитным. Он знал, что его выдрессированный вероблюд в случае чего прикроет ему спину – только поэтому животное и не убегало от опасности, всегда оставаясь рядом с хозяином. Но из-за этого его вероблюд, в свою очередь, сам подвергался опасности быть задетым ядовитым плевком… Если бы не вторая тварь, следившая за Рифатом с утра, он бы точно отогнал четвероного спутника как можно дальше от места сражения.

Увы, если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдёт не так. Раньше или позже, но гарантированно воплотится худший сценарий. Просто потому, что так устроено мироздание.

Высунувшаяся на две трети из-под земли меченожка извивалась, пытаясь атаковать раздвоенный меч не только ногами-лезвиями, но и укусить его или оплевать своей кислотой. Ни первое, ни второе, ни третье ей так в итоге не удалось. Ульфикар – благословенный самим Светом Небес меч Рифата – двигался слишком быстро. Будучи связанным лишь волей, но не медлительным физическим телом хозяина, раздвоенный меч играючи уходил, вернее, отлетал с линии атаки насекомоподобного монстра. А вот Рифат или его вероблюд так лихо увернуться от меткого плевка не могли.

Рифату просто повезло, в него не попали ни разу. Более массивный вероблюд оказался куда более удобной мишенью, к тому же не настолько везучей. Хотя он стоял на несколько метров позади Рифата, один из ядовитых плевков угодил на излёте ему прямо в брюхо.

Вероблюд дико заскулил, попытался отойти ещё дальше от схватки, но, не сумев сделать и пары шагов, упал на выжженную солнцем землю. В ноздри Рифата ударил характерный запах палёной шерсти, а затем куда более неприятная вонь внутренностей. Плохо дело.

Напади на него сейчас таинственный наблюдатель, у Рифата не будет даже шанса отбиться. Нужно было как можно скорее расправиться с перегородившей ему путь меченожкой. В боевой молитве Рифата появились нотки истеричного фанатизма:

– Убий! Убий, Свет наш! Избавь мир от врагов наших! Убий! Убий! Убива-а-ай!!!

Раздвоенный меч стал выписывать пируэты с едва различимой для человеческого восприятия скоростью, ежесекундно обрушивая на монстра десятки ударов. Ошмётки плоти насекомоподобного чудища разлетались в разные стороны, превращая тварь в бесформенную груду какой-то непонятной слизкой субстанции. Однако изуродованная меченожка боролась до последнего, никак не желая умирать. Только лишившись половины своих мечей-ног, с искромсанным хитиновым панцирем, тварь прекратила попытки сражаться с Ульфикаром и попыталась вновь скрыться в недрах подземных туннелей.

Если бы не скулёж умиравшего вероблюда, Рифат, возможно, даже позволил бы твари уйти зализывать раны. Но не теперь.