Начну с начала:

– Хотя я родилась в Бейбилоне, но помню себя, естественно, уже в доме отца.

Мы не называем друг друга в глаза – мама, папа, дочка, а только по имени Хильда, Рудольф, Грис. Но думаю я о них, как о папе и маме. Они, мне кажется, тоже любят меня не как воспитанницу, а как дочь. В атмосфере их любви я и провела детство. Тогда мы жили в том маленьком форте на берегу студеного озера. Ты же был у нас! Там я тебя в первый раз и увидела.

Хильда была всегда с ней, а Рудольф, конечно, часто проводил на работе далеко не 6 часов, как положено, но всё свободное время он занимался только ею.

У ребёнка был строгий распорядок – еда, сон, игры и всё остальное – вовремя! Но, если отец приезжал позже – делались исключения. Позволялось позднее лечь спать и, соответственно, встать утром.

– Мы, конечно, не носились с игрушечными бластерами по всему дому, если он приезжал только после ужина. Он устраивался рядом с моей кроваткой и рассказывал мне сказки, которых не было ни в одной книжке. Наверное, он их придумывал для меня сам!

Мама, хотя она по специальности врач-психолог, учила меня видеть красоту окружающего мира. Она показывала мне на экране старинные картины, рассказывала о художниках и учила рисовать карандашом и кисточкой. Тогда я ещё была слишком мала, чтобы рисовать на компьютере.

Мои каляки-маляки складывались в домашнем архиве вместе с фотографиями, которые делались практически каждый день по разным поводам и без. Всё это до сих пор хранится в моей детской, которую отец перенёс в свою новую резиденцию. Я сама теперь иногда провожу час другой в этой комнате и умиляюсь тому, что каждый мой день сохранён с любовью и нежностью. Да, да! Есть там и комментарии! И мамы, и папы. И всё обо мне! Как я сейчас понимаю – даже в отпуск они вместе ни разу не съездили за эти девять лет. Уже потом, когда я переселилась в Школу, они отдыхали вместе и даже как туристы побывали в Париже. А тогда вся их жизнь крутилась вокруг моей драгоценной персоны.

Иногда мы ездили в гости к сослуживцам отца. Или они приезжали к нам. У всех у них были дома на поверхности, а то, что большинство землян живёт в подземных сотах, я узнала, уже учась в Школе.

Мне было там трудно первое время. Нет, предметы, по которым происходило обучение, мне были не в новинку. От французского меня вообще освободили, посчитав, что уровень владения языком соответствует выпускному классу. А от изобразительного искусства я отказалась «освободиться» сама, поскольку в свободные от французского часы меня приспособили для достаточно нудной работы – я наводила порядок в школьной библиотеке.

Так что дело было не в трудностях обучения, а в недостатке внимания со стороны взрослых. Дома двое взрослых ловили каждое моё слово, а здесь нас было 12 на одного или двоих учителей. В моём выпуске 7 девочек и 5 мальчиков. Через год стало ясно – я первая, причём по всем предметам. Думаю, дело тут не только в генах, хотя и отец, и мать у меня умные и креативные. Остальные дети тоже воспитывались в домашних условиях, но только меня так любили! Девочки рассказали мне про кукол-роботов, с которыми они общались большую часть суток. У меня таких кукол не было. И, я думаю, не по причине их дороговизны.

К тому же я очень старалась – не хотела разочаровать Рудольфа и Хильду. Так и прошли мои первые школьные годы – учителя меня непрерывно хвалили, а друзей среди детей мне это не прибавляло. Ко всему прочему, когда мы подросли, оказалось, что я самая красивая из девчонок. Это они и окрестили меня «наша принцесса». И что я, виновата, если у меня получалось всё, за что я бралась? Пробовала всё подряд – писала стихи, сочиняла музыку, рисовала картины на компьютере. А то, что даётся легко – не ценишь!