Последние слова – как намек, как предупреждение: или убивай всех, если тебе такое под силам, или не зломысли против меня.

– Твои упыри испили моих дружинников по твоей воле?

Вопрос был задан прямо. И глаза Всеволода смотрели прямо в глаза Бернгарда.

– Это вынужденные потери, – ответил тот, не отводя взгляда. – Иначе нельзя было добраться до Эржебетт и снять с твоих глаз пелену. Считай, что это – плата за чары лидерки. И, по-моему, ты уже расплатился за них сполна кровью своих людей. Согласен? Или тебе нужно платить еще?

Еще? Всеволод вновь покосился на строй мертвых рыцарей. Да, пожалуй, эти способны взять немалую плату. Эти ведь умеют не только рвать плоть и пить кровь, как обычные упыри, но и держать в руках оружие.

– Согласен, – хрипло ответил Всеволод. – Не нужно.

Он очень надеялся, что за искренностью сказанных слов Бернгард не заподозрит подвоха в помыслах.

– А раз так то, может быть, ты спрячешь, наконец, мечи? Для них скоро найдется работа, но – не здесь.

Вж-ж-жих! Вж-ж-жих! Мечи в ножны. Оба. Все равно серебренной сталью сейчас ничего не добьешься. Только сам голову зря сложишь и других подставишь. Нет, хватит. Наподставлял уже. Пятерых испитых дружинников, охранявших Эржебетт, достаточно…

– Убрать оружие! – приказал Всеволод.

Десятники-русичи подчинились воеводе. С неохотой, правда. Золтан, Раду, что-то недовольно бормоча под нос, тоже спрятали клинки. И Сагаадай. И Томас. И Бранко. Живой круг, еще минуту назад готовый к бою, сам собой смялся и распался.

– Тебя, Бернгард, и твоих… – Всеволод запнулся, мотнул головой на мертвых тевтонов, – рыцарей-умрунов твоих мы подождем снаружи. Наверху.

И прежде, чем магистр успел что-либо сказать в ответ, Всеволод бросил переминавшимся рядом воинам:

– Идем!

Бесцеремонно вырвал из рук волоха горящий факел. Пошел первым к выходу из склепа. Шагал в полной тишине, под пристальным взглядом Черного Князя-магистра и под бесстрастными взорами темных прорезей в горшкообразных шлемах мертвецов.

Собрав в кулак всю волю и выдержку, он шел по коридору между гробниц спокойно, уверенно, не озираясь по сторонам, не оглядываясь назад, не сбиваясь на бег (а ведь хотелось!). Держа спину прямо, а плечи – широко.

Следом потянулись остальные. Сначала – десятники русской дружины. За ними – оба шекелиса. Сагаадай. Бранко. И даже притихший, будто пришибленный брат Томас двинулся прочь из склепа.

Конец ознакомительного фрагмента.