– Арнольд! – выдохнул Томас. – Он погиб месяц назад на западной стене. Нахтцереры разворотили ему грудь и испили досуха…

Бернгард продолжал объяснение, не обратив внимания на сорвавшуюся с уст кастеляна реплику:

– Я велел брату Арнольду, захватить Эржебетт. Тихо, не поднимая шума и не оставляя следов. Увы, не вышло. Стол, которым ты так некстати подпер сундук, прикрывавший тайный ход в гостевую комнату, стоял слишком прочно. А на ваш условный стук Эржебетт дверь не открыла.

«Не услышала моего голоса – вот и не открыла», – подумал Всеволод.

– Потом заявился ты, русич. Набросился с мечом на беднягу Арнольда. А ему было запрещено проливать кровь Эржебетт и твою кровь. К счастью, Арнольду удалось скрыться.

«К счастью для кого?»

– Он воспользовался еще одним из моих ходов, о которых не знает даже наш многомудрый кастелян, и благополучно вернулся сюда, на свое жесткое, но уютное ложе.

«Вот почему не удалось найти тевтона с пятнами от раствора адского камня на левой длани!»

А не там искали. Не среди живых следовало его разыскивать, а среди мертвых. Здесь вот, в склепе. Еще бы узнать, зачем мертвец Бернгарда таскал в своей перчатке жидкое серебро? А впрочем, какая разница? Сейчас-то! Сейчас о другом следовало подумать. Всеволод скользил настороженным взглядом по строю умрунов, закованных в сталь с серебром.

– Да ты не пугайся, русич, – отчего-то Бернгард вновь обращался только к нему.

Как-то уж так вышло, что все остальные ратники, будто по команде чуть отступили назад. Не из трусости, нет, просто не желая мешать разговору двоих, не желая ввязываться в пугающую беседу и, быть может, даже не желая слушать. Но слушать ЭТО приходилось всем.

– Сам не бойся и успокой своих воинов. Павшие рыцари подняты не для того, чтобы причинять вред живым.

«В самом деле?»

– А для чего же? – с усилием выдавил Всеволод. Черный Князь говорил с ним и ему следовало достойно вести этот нелегкий диалог. Через силу, через растущий ужас. На выказывая слабости, не открывая рвущегося наружу страха. – Для чего ты потревожил их покой, Бернгард?

Загадочная улыбка в ответ. И лишь потом – слова:

– Они нужны. Они полезны. Они более не подвластны смерти, ибо уже переступили через нее. А потому они – лучшие воины этой Сторожи. И они всецело послушны моей воле…

– Зачем они тебе? – перебил Всеволод.

– Без них нам придется трудно.

– Нам?

Разве это уже решено?

– Без них не остановить Властителя… Нахтриттера… Черного Князя… Шоломонара, перешедшего этой ночью границу миров.

Кто-то охнул за спиной Всеволода. Да, для кого-то это было неприятным открытием.

– Кто они? – помедлив немного, спросил Всеволод.

– Они – моя новая дружина, мои серебряные рыцари, которым я доверяю всецело и на которых полагаюсь во всем.

– Серебряные рыцари?

Звучит красиво, но не совсем понятно.

– Они – мой новый, личный орден.

Орден умрунов… Всеволод непроизвольно поморщился.

– Они те, кто не страшится умереть. Кто не боится ни мечей, ни клыков, ни когтей. Кто готов по моему слову сражаться с людьми и кто встанет поперек горла и Пьющим, и оборотаям. Кто не падет от солнца и не ослабеет от осины.

Бернгард скосил глаза на клинки Всеволода:

– Серебро им, кстати, тоже не опасно. Вам лучше убрать мечи.

Всеволод совету Князя-магистра не внял. Вкладывать клинки в ножны он пока не собирался.

– Как ты смог? Бернгард? Как тебе удалось? Их? Так?

– Что ж, – магистр вздохнул. – Объяснять это мне все равно бы пришлось. Правда, я планировал сделать это не сейчас и при иных обстоятельствах. Ну, да ладно. Мои серебряные рыцари появились примерно так же, как появляются Пьющие-Исполняющие. Тебе известно, русич, как они появляются?