На заре, после короткого завтрака, когда погонщики-бразильцы готовили волов и мулов к новому переходу, Теодор, отложив свою алюминиевую миску, писал очередную статью для популярного нью-йоркского журнала «Скрибнерс». Публицистика всегда была его вдохновением и вносила немаловажный вклад в семейный бюджет. Цикл южноамериканских очерков позднее выйдет под названием «Через бразильские дебри» (Through the Brazilian Wilderness). Впрочем, на журналистику в походе почти не оставалось времени. Самый старший и самый известный участник экспедиции, Рузвельт сразу же пресек проявление знаков почтения, заявив, что во время перехода все выполняют равные обязанности.

Засушливая погода плоскогорья сменилась тропическими ливнями. Теперь у путешественников было в достатке воды, но почва раскисла и превратилась в глубокую липкую грязь, в которой скользили, падали и ломали ноги тягловые животные. Могло показаться, что экспедиция идет по необитаемой планете, где, кроме встречавшихся по пути скелетов животных и полчищ злобных оводов и слепней, нет никого. Но это было далеко не так. В начале февраля каравану предстояло пройти через земли воинственного кочевого племени намбикваров, о которых рассказывали немало плохого.

Одна из рек Бразилии

11 февраля 1914 года участники экспедиции увидели первые следы индейцев. Они наткнулись на заброшенную примитивную хижину и возле нее обнаружили останки трех недавно пропавших людей Рондона – офицера и двух солдат, которые ушли чинить телеграфные линии. Дикари убили их и закопали в землю вертикально, по плечи – в назидание другим пришельцам.

Знаменитый французский антрополог Клод Леви-Строс, посетив эти места через двадцать лет после Рузвельта, рассказывал, что мало кому из европейцев удавалось войти в контакт и выжить на территории намбикваров. Вооруженные отравленными стрелами индейцы внезапно нападали среди ночи и столь же быстро исчезали во мраке. Два каравана экспедиции Рондона-Рузвельта теперь передвигались с оглядкой, старались не разводить больших костров и выставляли на ночь часовых.

Индейцы-намбиквары

Еще через десять дней пути в лагере экспедиции появились сами намбиквары. Полковник Рондон отдал приказ выражать аборигенам дружеское расположение. Состоялось вручение подарков. Землисто-смуглые индейцы, одетые только в набедренные повязки, с удовольствием отведали жареное мясо мулов и постарались прихватить все, что им приглянулось: вилки, компас, часы. Тем не менее провозглашенный у костра мир позволил путешественникам следовать дальше.

Поход через Бразильское нагорье завершился через сорок дней. Оба уставших каравана добрались до берегов реки Сомнения: таинственной, сверкающей на солнце серебристой ленты, терявшейся среди сплошных мангровых зарослей. Количество провианта, вынужденно брошенного в начале пути, поставило дальнейшее предприятие на грань провала. Скромного набора продуктов могло хватить всего на месяц с небольшим водного путешествия. Но кто мог просчитать длительность предстоящего перехода сквозь бескрайние тропические дебри?

Кандидо Рондон решил отослать назад большую часть своих людей и нанятых им «комарадас» – местных носильщиков и гребцов. Поредевшая экспедиция, оставшаяся без лодок, должна была продолжить свой водный путь в нескольких больших каноэ, примитивным индейским способом выдолбленных из стволов деревьев. За год до предпринятого путешествия Рузвельт написал в «Автобиографии»: «Я всегда считал, что люди, имеющие моторные лодки, многое упускают. Если бы они пересели на гребные лодки или каноэ и взяли в руки весла… то получили бы гораздо больше, чем получают, перекладывая свою работу на бензиновый мотор». Ему не раз пришлось вспомнить об этих словах на своенравной бразильской реке.