– Вот! А главное, все получилось во славу Империи и рода Ефимовых, – добавила старшая цесаревна с гордостью в голосе. – Потому как мы теперь в полном праве потребовать у отца эту коронную землю – ведь отказ от претензий был дан именно тебе.

– А дальше ты полоскал его, как хотел! – вновь подала голос идущая за нами Ленка. – Особенно когда сказал про гостевые комнаты.

Я уже какое-то время молчал, даже не пытаясь вставить слово, а только обдумывал сложившуюся ситуацию.

– Тогда он возмутился, – пояснила Нина, – попытавшись приравнять себя с твоей бабушкой, после того как ты ткнул его носом в то, что он по сути безземельный паразит! Показав, что управляющий от рода – ни хрена не хозяин!

– Я так понял, что они деньги тратили, – подал я голос.

– Да откуда у них деньги! – фыркнула Инна. – Мы, пока ты с ним трепался, пробили его. Просто, будучи после войны почти наверху нового генеалогического древа, у него, а точнее у отпрысков, были отменные шансы стать главой дома. И он очень грамотно ими распоряжался.

– И заметь, он тебе не врал напрямую. Умолчал о деталях, подчеркнув свой вклад! – вставила Зайка. – Просто ты показал, что тебе это по барабану. Его возмущение было связано с тем, что ты вроде как собрался их, как щенков с грязными лапами, переложить с чистой постели на коврик, а ты о подобном даже не подумывал.

– Зато на возмущение напомнил, что они тебе родственники и обижать их ты не намерен, а когда он начал блефовать про собственную честь, то вообще свел все к тому, что ущерба своей собственной не видишь!

– Тут он уже ничего не мог вставить, а ты еще и напомнил ему, что ты тут хозяин, чего отрицать он не мог.

– И все под камерами вертолета и костюмов твоих гвардейцев! – закончила Нина. – Хоть ты и хотел «по-человечески», вот только он решил, что ты все спланировал и переиграл его. И это нам на руку!

– Когда мы подлетали, – добавила Инна, – у него было два варианта. Либо он не пускает нас, как хозяев, в замок, либо ты выгоняешь его из него…

– В трусах, но с гордо поднятой головой? – уточнил я.

– Именно так, – кивнули девушки. – В обоих случаях он выходил если не победителем, то уж точно непобежденным. Потом он увидел шанс геройски погибнуть, вызвав на тебя гнев всех остальных Гогенцоллернов, а заодно опять же выйти из дела, сохранив лицо, но ты не дал ему и шанса. А теперь его связало твое слово.

– Это какое?

– Про то, что твоя честь – «переживет», – уточнила Нина. – Фактически любые проблемы его семьи ты переадресовал на себя. То есть, промолчав на это, он принял твое старшинство. Так что он – твой!

– А чего же он тогда такой недовольный отвалил? – удивился я.

– Честь – честью, – остановилась и повернулась ко мне Инна. – Но есть и личные амбиции!

– Ладно, – произнес я после некоторых раздумий. – Вы мне прожевали – я проглотил. Правда, вынес только то, что лучше быть «человеком», чем…

– Для тебя – да, – перебила меня Нина. – Пока это неожиданно. Но ты помни, что мы с сестрой, как высокосветские стервочки, всегда тебе поможем!

– Ах, вы мои…

– Ага, – довольно произнесла Зайка. – Твои!

Дорога еще раз повернула, и перед нами предстали покрытые снегом, слегка приоткрытые ворота замка Гогенцоллернов, сквозь которые с завыванием гулял ветер.

– Красиво здесь, – произнес я, когда мы, пройдя по змеящейся дороге через несколько ворот, огороженных друг от друга ощетинившимися древними чугунными пушками крепостными стенами, припорошенными белоснежным снегом, оказались наконец-то во внутреннем дворе. – А это точно не «Точка силы»? Я слышал, что все они в той или иной степени производят такое «чарующее» впечатление на людей.