– Хорошо, – торопливо кивнула я. – Но надо спросить разрешения у бабушки Кэтрин.

– Конечно. – Потом Пол махнул рукой в сторону своего мопеда. – Наверное, мне пора. Надо добраться домой, пока ливень не начался.

Не сводя с меня глаз, он попятился, споткнулся о корень и упал.

– Ушибся? – воскликнула я, подбегая к нему.

Он смущенно рассмеялся:

– Все в порядке, только брюки промокли.

Я протянула руку, чтобы помочь ему подняться, он взялся за нее и вскочил на ноги. Теперь мы почти касались друг друга. Медленно, миллиметр за миллиметром, губы наши начали сближаться и наконец встретились. Поцелуй длился недолго, но он был более смелым и уверенным, чем прежние. Я приподнялась на цыпочки, и грудь моя коснулась его груди. Это неожиданное прикосновение, совместно с электрическим разрядом поцелуя, породило теплую волну, накрывшую меня с головой.

– Руби, – прошептал Пол дрожащим от возбуждения голосом, – ты самая красивая девчонка в бухте.

– Нет, Пол. Сам знаешь, это не так. Есть много девочек гораздо красивее меня. Они лучше одеты, у них есть украшения и…

– Да пусть хоть с головы до ног обвесятся бриллиантами и выпишут платья из Парижа! Все равно никто в подметки тебе не годится!

Я знала, на подобные признания Пол отважился лишь благодаря сумраку, мешающему мне разглядеть его лицо. В том, что щеки у него пламенеют, я не сомневалась.

– Руби! – донесся из окна голос бабушки. – Долго еще тебя ждать? Или я должна всю ночь не спать, чтобы закончить работу?

– Иду, бабушка! Пока, Пол, – выпалила я, слегка коснулась губами его губ и убежала, оставив его в темноте.

Провожаемая ревом мопеда, я поднялась наверх, к бабушке Кэтрин.

Она, казалось, даже не заметила моего появления и продолжала работать, не отрывая взгляда от ткацкого станка. Наконец бабушка повернулась ко мне и поджала губы, как делала всегда, когда бывала мною недовольна.

– Что-то в последнее время мальчишка Тейтов сюда зачастил, – произнесла она.

– Да, бабушка.

– А что думают об этом его родители? – спросила она, как всегда, без обиняков.

– Не знаю, бабушка, – потупившись, пробормотала я.

– Полагаю, Руби, ты прекрасно это знаешь.

– Мне нравится Пол, и я нравлюсь ему, – заявила я. – А что там думают его родители, меня не волнует.

– За этот год он сильно вырос и стал настоящим мужчиной, – заметила бабушка. – Да и ты уже не маленькая. Я видела, как вы друг на друга пялитесь. И знаю, к чему это может привести.

– Ни к чему плохому это не приведет, – возразила я. – Пол – самый лучший парень в нашей школе.

Бабушка кивнула, по-прежнему буравя меня пронзительным взором.

– Не знаю, чем я провинилась, бабушка, – пробормотала я. – Ничего плохого я не сделала. Ни чем тебя не опозорила.

– Пока не сделала, – проронила бабушка. – Но в твоих жилах течет кровь Лэндри, а это дурная кровь. С твоей матерью дурная кровь сыграла злую шутку. Не хочу, чтобы ты пошла по ее стопам.

У меня задрожал подбородок.

– Я не хочу тебя обидеть, девочка моя, – вздохнула бабушка и накрыла мою руку своей. – Единственное мое желание – оградить тебя от бед и разочарований.

– Так что, по-твоему, я не могу любить, быть счастливой? – всхлипнула я. – Надо мной что, проклятие? Только потому, что в моих жилах кровь дедушки Джека? А твоя кровь что, не в счет? Разве от тебя я не унаследовала мудрость, которая убережет меня от бед?

Бабушка покачала головой и печально улыбнулась:

– Боюсь, мне самой моя хваленая мудрость не слишком помогла. По крайней мере, не уберегла от брака с твоим дедушкой. – Бабушка помолчала и добавила со вздохом: – Но может, ты и права. Надеюсь, ты окажешься умнее и осмотрительнее меня. И уж конечно, ты куда способнее и смышленее, чем я в твои годы. Взять хотя бы твои рисунки, картины…