Быстро-быстро-быстро. Не думать. Не думать, куда и зачем мы летим, что нас там ждет, кто вернется, и зачем вообще я пихаю ящики с оружием в военный самолет. Все, что было до этого – уже ностальгия и тоска по Родине. Правда, думай не думай, а на деревянных сидушках неудобно. Вариант один нашелся сразу – улечься сверху на наш багаж. Благо, что коробки сухпайков большие и сложены аккуратно.

Взлет.

Самолет трясет.

– На жвачку! – предложил мне товарищ.

– Зачем?

– Чтобы уши при наборе высоты не закладывало сильно!

Его я еле расслышал, потому что гул и вибрация убивали весь остальной звук.

– Спасибо!

Иллюминаторов в военном самолете по одному с каждой стороны, в начале фюзеляжа. При взлёте у меня не было возможности тоскливо бросить взгляд на родную землю, проще было только смотреть друг на друга.

Взлетели.

Сразу же было нарушено первое правило, озвученное пилотом: тот же товарищ достал флягу самогона, и мы сразу же выпили, сидя на половине тонны закуски.

Сырые, уставшие и замерзшие, мы оценили опыт нашего товарища. Для него эта командировка не первая, поэтому жвачка и самогон отнюдь не просто так появились.

Когда включилось отопление, нас моментально стало морить в сон. Желания поностальгировать не было; радостно только, что пока был последний перекур перед загрузкой, я успел отослать смс родным.

Лежу, смотрю в потолок, боюсь вибрации. Мысли, мысли, мысли. Их поток был настолько широк, что я не мог уцепиться хотя бы за одну. Чтобы пообщаться с товарищами, нужно было и привлечь внимание, и проорать в ухо то, что хочешь сказать. Часто собеседник просто кивал, не разбираясь, чего ты от него хочешь – и этого было вполне достаточно. Взаимодействие состоялось – и ладно.

Калейдоскоп мыслей и одновременно пустота внутри. Перед тем как я заснул, одна все же задержалась на некоторое время, заставив меня кратко заострить внимание на одном факте:

Я восьмой раз в жизни взлетал в воздух, но никогда до этого не приземлялся. В основном, выходил на полпути с парашютом. Первое мое логическое завершение полета, приземление, произошло успешно, после восьмого взлета.

8\1 – успешно.

Глава 2

Воздух устава.

Приземление ознаменовалось крутым поворотом самолета, что заставило нас проснуться. Было светло. Когда самолет наклонялся, в единственный иллюминатор было видно синее море; когда самолет принял другое положение, удалось разглядеть ту часть суши, куда мы собираемся приземлиться – это настоящая зеленая гавань. Ожидая увидеть барханы песка, в тревоге размышляя об условиях жизни в песчаной стране, мы выдохнули, взглянув в крохотное окошечко. Я оглядел своих товарищей: те, кому не повезло залезть на коробки, как могли ютились на узких лавочках с сидушками, порой принимая невозможные геометрические позы; на дремлющих их лицах – усталость и никаких эмоций. По мере приземления все просыпались и пытались хоть как-то потянуться, чтобы спросить свое тело: «Ты еще моё?».

Шасси самолета коснулись посадочной полосы: теперь я ощутил ту вибрацию, которой не боялся, наоборот – ждал. Катился по посадочной полосе самолет довольно долго, настало время осмотреть фюзеляж изнутри: сплошное железо, спаянное грубыми клепками, везде надписи «не трогать», «не крутить», некоторые элементы выкрашены красным. Однако такая простота почему-то прибавляла надежности. Это очень честный самолёт.

Открылась аппарель, прозвучала любимая команда:

– Так, ничего с собой не берем. Выходим, строимся!

Как только открылась аппарель, я пытался разглядеть все и сразу: виден был лишь бетон и военный грузовик, приехавший за нами. Мы вышли.