Придавая особенно важное значение принципу терпимости для очень широких кругов русских читателей, мы позволим себе впоследствии несколько подробнее остановиться на нем, а также возвращаться к нему не раз и в нашем дальнейшем изложении.

‹…› По мысли составителя, как мы видели, каталог должен представлять собой своего рода лестницу отделов, по которой каждый желающий, если только он ретивый читатель, мог бы идти вверх своими средствами. И это не только в том случае, если он – личность выдающаяся, но и тогда, когда он самый обыкновенный человек из толпы. ‹…›

Читатели, как и люди вообще, бывают не только различных степеней образовательной подготовки, но и различных складов ума, различных особенностей в области чувства и воли и вообще различных характеров, темпераментов, типов, и книга, очень подходящая к читателям одного типа и их вполне удовлетворяющая, нередко совершенно не подходит к читателям других типов. Нужно иметь в виду, говоря о наличности книжных богатств и о их подборе, читателей, по крайней мере, наиболее характерных и распространенных типов. Итак, мы имеем еще следующие три требования:

5. При общей распланировке отделов необходимо принимать относительную читаемость книг.

6. В каждый отдел вводить книги различной трудности понимания.

7. Наконец, книги, подходящие для различных психических и социальных типов читателей. ‹…› (Главы III–V опущены).

‹…› Ни библиотекари, ни книгопродавцы, ни издатели не умеют распространять книги. Они обыкновенно лишь поджидают, когда сам читатель придет к ним и спросит книгу; они плохо умеют, а то и совсем не умеют рекомендовать книгу читателю, а рекомендовать ему книгу подходящую – и тем более, как мы знаем из личных знакомств со многими и многими работниками книжного дела, эти последние в большинстве случаев не имеют ни малейшего представления о том, что, собственно, следует называть «подходящей» книгой. ‹…›

Стоя у книжного дела, прежде всего надо понять его основную задачу, его глубоко общественный, можно сказать, исторический, мировой смысл; надо понять его непосредственную, практическую связь с духовной жизнью человечества; надо понять, что, стоя около такого дела, даже слабый из слабых делается сильным, если только он возьмет в свои руки орудие истины и справедливости, против которого беспомощны все силы адовы; нужно почувствовать этот переход, возможный для всякого мало-мальски жизненного человека – переход от бессилия к силе, от бессмысленной жизни к осмысленной – превращение из человека, еще вчера, быть может, загнанного и забитого, в человека, понимающего, что он делает, и куда идет, и как надо это делать, и как идти; надо почувствовать непосредственную связь каждого отдельного работника с чем-то великим, светлым, радостным, непреоборимым, что называется работой для лучшего будущего и своей родной страны, и других стран, путем органической, планомерной работы в целях распространения знания, понимания, настроения. ‹…›

Чтобы быть хорошим распространителем хороших книг, надо вдумываться в душу читателя. Надо почувствовать и понять ее искания. Надо особенности этой души понять и, поняв, пойти им навстречу. Надо почувствовать и понять ее искания. ‹…› Только вдумываясь в читательскую психологию, чутко и внимательно присматриваясь к этой душе и стараясь понять ее в связи с общими условиями места и момента, можно делать хорошее дело действительно хорошо. На этой же психологической и социальной почве должно быть поставлено и дело самообразования. Попробуем наметить в самых общих чертах некоторые практические приемы, необходимые для такой постановки.