Не слишком ли явное совпадение? Дети клана Огилви тоже пропадают каждые три года… за одним исключением, когда исчезли Айлин и еще одна девочка. Вот только после минувшей ночи кустов в святилище стало восемь, и последний появился сам по себе. Ритуалов никто не проводил, а до Самайна еще очень далеко.

– Вам ведь известно, что Грейхилл построили последователи «Золотого луча»? А розы – один из их символов. Не удивлюсь, если в этом месте некогда проводились таинства. Или проводятся… Вы заметили? Как много роз вон там! – Маккарти показал на дальний склон холма.

– Да. Видел, – кивнул барон.

– Сюда часто привозят гостей. Где еще найдешь такие пышные заросли? – Маккарти дотронулся до одного из цветов. – Обратите внимание, мистер Вейн, розы и здесь, и там одинаковые. И нигде больше я таких не видел. А их шипы… – Он осторожно коснулся пальцем одного из стеблей. – Они могут быть очень опасными.

Шипы у этих роз и впрямь были на диво – длиной больше двух дюймов. Попасть в такой куст врагу не пожелаешь.

– Однако, мистер Вейн, посмотрите-ка сюда. – Маккарти сел на корточки рядом с розой и указал на подсыхающие снизу листья. – Так обычно случается, когда растение выкапывают из одного места и сажают в другое. Не знаю, что думать. По состоянию земли – растение выросло здесь. По состоянию куста – его пересадили.

– Я ничего не смыслю в садоводстве, – признался Рейнард.

– Какие ваши годы? – Маккарти улыбнулся в усы и, достав из кармана дорогой хронометр, посмотрел на циферблат. – Однако мне уже пора, – сказал он. – Было приятно вновь увидеться.

Барон посмотрел ему вслед. Странный человек этот Маккарти. Даже, пожалуй, подозрительный. Нужно бы навести о нем справки.

Спустившись к зарослям роз, Рейнард еще раз обошел их по кругу и заработал головную боль от навязчивого запаха. И все же зрелище было впечатляющее – красивое и устрашающее одновременно. Прекрасные темно-бордовые розы размером с кулак в переплетении мощных стеблей, покрытых длинными острыми шипами. Такие не вдруг срежешь и не вдруг обидишь. Растения казались хищниками, замершими перед прыжком. Выкапывать и пересаживать такие – задача почти невыполнимая. Да никто этого и не делал – барон своими глазами видел, как появляются на свет такие кусты. Они не нуждались в садовнике. Интересно, чья кровь дала жизнь остальным розам и хватило ли одной капли?

Мисс Фокс всего лишь уколола руку. Крови было немного. Не потому ли куст выглядит хуже остальных? Маккарти тоже это заметил, к слову…

Закончив с осмотром, барон отправился в обратный путь и к полудню уже был у «Соснового Холма».

Огонь. Он ластился, словно зверь. Лизал пальцы, не обжигая.

Красивые оранжевые язычки. Угли – живые драгоценности. Санда кормила огонь с руки и улыбалась ему. Щепочка. Бумажка. Лоскуток…

Санда смеялась. У нее был огненный щенок. Она вновь протянула руку.

Щенок глухо зарычал и оскалился. Его глаза налились кровью, он начал расти, превращаясь в страшного монстра.

Санда вскочила, попыталась отпрыгнуть, но огненный зверь вцепился в ее платье своими рубиново-алыми клыками. Пес махнул головой, рассыпая по кухне угли. Занялись тряпки, стулья, полотенца, занавеси…

Зверь взревел на сотню голосов. И Санда побежала прочь. Со всех ног. Слыша, как стучат по полу огненные когти чудовища. Как оно крушит все на своем пути.

Непереносимый запах гари…

Страх… липкий. С привкусом стали и сажи.

Жарко, как в печи. Наверное, так должен выглядеть ад.

Мыслей нет. Только паника. Только желание закрыть глаза и зажать руками уши.

И она спряталась под кроватью в своей комнате.