Сэм пожал плечами.

– Я сам не был в лагерях и не знаю, есть ли там кто-то еще. Думаю, если волки сбились в стаю, им ничего не грозит, где бы они ни находились. Люди могут обвинять одного-двух волков, но никто не осмелится выступить против всей Волчьей стражи.

– Проблемы сейчас не только у волков, – тихо сказал Андерс. Он попробовал объяснить, что видел еще кое-что: пока волки с драконами боролись за Холбард и контроль погоды в Воллене, люди остались без крыши над головой, не зная, что ждет их завтра.

Наступила очередь Тео и Эллуки. Они вернулись из Дракхэлма со всеми книгами, которые были нужны, и заодно объяснили, как привели сюда эту троицу из Финсколя.

– Класс по очереди ведет наблюдение, – сказала Эллука.

– Ну, часть класса, если точнее, – поправил ее Тео.

Андерс обменялся взглядом с сестрой, понимая: они оба думают о том, что было бы, если бы наблюдение вели те ученики Финсколя, которые их недолюбливают.

– На самом деле, это было интересно, – вставила Исабина, словно проснувшись от своего сна наяву. Ее русые кудри, как всегда, были в полном беспорядке, а на щеке – опять же как обычно – красовалось черное масляное пятно от одного из ее изобретений. – Облака там образуют любопытные формы. Я только начала их классифицировать, как увидела Тео, он внезапно вынырнул из-под облаков. Ну, я тут же превратилась и полетела к нему. Мы все сели у горы, чуть пониже, где безопаснее, и рассказали друг другу, что случилось.

– Потом она нашла нас, – продолжила Брин. – В Дракхэлме полный хаос. Одна половина Совета драконов винит другую в том, что случилось с Холбардом. Кто-то по-прежнему считает, что вы сражаетесь на стороне драконов, и они ждут, когда вы вернетесь к ним. Другие уверены, что все как раз наоборот и что вы предатели, которых нужно побыстрее поймать.

– Как твой отец, Эллука? – спросила Лизабет. В ее голосе было столько заботы, что Андерс в очередной раз поразился ее состраданию, как случалось уже не раз.

Отец Эллуки Валериус, впервые встретив Андерса и Лизабет, отнесся к ним с подозрением. Он постоянно усложнял их пребывание в Дракхэлме, но любил Эллуку всем сердцем. Во время битвы за Холбард он был ранен, защищая ее.

– С ним все хорошо, – ответила Эллука с заметным облегчением. – Раны все еще ноют, но скоро отец поправится. – Она посмотрела вниз, на остатки своего пирога, ее голос дрогнул. – Ему сразу стало бы лучше, знай он, что я тоже в безопасности, – призналась девочка.

Никто не мог ее сейчас утешить, и спустя мгновение заговорил Тео, хотя и очень мягко.

– Лейф тоже гадает, куда мы исчезли, – сообщил он.

– Так и есть, – сказала Брин. – По правде говоря, я думаю, он хотел бы, чтобы мы нашли вас. Только тот факт, что члены Совета никак не могут договориться друг с другом, – как всегда, впрочем – мешает им сделать какую-нибудь непоправимую глупость.

– Откуда мы можем знать, что он этого хотел? – спросил Тео.

– Ну, – улыбаясь, ответила Брин, – почти все эти сумки и ящики лежали у него в кабинете, и дверь была широко открыта. К тому же он призвал меня, Ферди и Исабину поговорить с вами. Он сказал, что в такие времена, как сейчас, важно не прекращать учиться, и дал нам книгу, которая, как он выразился, может показаться интересной. Она про небольшую группу воинов, которым удалось победить огромную армию.

– Пожалуй, в этом что-то есть, – заметил Андерс. – Ведь именно он первым послал нас на поиски Солнечного скипетра. Он ни разу не сказал прямо, что нам нужно сделать, но как бы… усиленно на это намекал.

Разговор продолжился, и те, кто первым оказался в Облачном приюте, объяснили остальным, что попасть внутрь не так просто. Вечер становился прохладным, и колючий ветер задувал в открытую арку, ведущую к посадочной площадке.