После Олимпиады, Вера продолжила тренироваться. Однажды в борцовский зал зашел знакомый тренера. Они поздоровались и собирались идти пить чай. В это время, Вера, отрабатывая прием, в мгновение узнала родного ей человека. От радости и неожиданной встречи, спортсменка даже подпрыгнула с возгласами: «Вот это да».

– Антон Владимирович, господи, Вы здесь! – закричала Вера.

– Здравствуй мое солнышко! Нашел время увидеться с тобой и поздравить с победой, – ответил хирург взаимностью.

– Тренер, перед Вами стоит человек, который спас мне жизнь. Можно сказать, мой второй отец, – с восхищением представила Вера своего знакомого тренеру.

– Да, вот только удочерить тебя так и не удалось. Прости меня, Верочка.

– Да разве Вы виноваты в том, что законы у нас такие?

Тренер попросил Веру заменить его на ковре, а сам ещё долго разговаривал с гостем в борцовском зале. Они многое смогли понять и найти ответ.

– Она выиграла Олимпиаду тем же приемом, что и я когда-то.

– Родные души всегда находятся в этом мире.

– Я сам не понимаю, как мне удается её чувствовать? Мое предположение всегда совпадает с её ощущением: какой прием ей лучше идет, когда надо закончить работу, над чем надо ещё поработать. Она умеет жить трудом, улыбаться опасности и побеждать свой страх. Откуда она взялась? Интересно, кто же её родители? Верочка мечтает, узнает о своей семье хоть что-то.

– Я только помню её маму. Звали её Инна. Красивая женщина, но чересчур амбициозная и высокомерная, – вспомнил доктор, – Иван, я перед Верой сильно виноват.

– Неужели святые люди тоже совершают ошибки? – предельно сильно удивился Иван.

– Да никакой я не святой. Я заставил мать Веры написать отказную на ребенка.

– Зачем, не понимаю тебя? Вы лишили девочку матери? – с недоумением спросил Иван.

– Да. Вот такой я подлец, – не стал оправдываться хирург.

– Что-то мне в это не верится, – возразит тренер.

– После обследования, выяснилось, что малышка могла погибнуть от передозировки снотворного. Снотворное в большом объеме новорожденному могут давать только в одном случае – когда желают его смерти. Мне стало страшно за ребенка, и я поставил такое условие матери Веры. Взамен пообещал женщине, что не буду обращаться в милицию.

– Двадцать лет назад у меня умерла дочь. Я до сих пор не могу смириться с этой потерей. Её могила – это единственное место, куда я долгие годы хожу изливать свою душу. Кстати, день рождение у Веры в тот же день, что и у моей дочери, – неожиданно вспомнил Иван, – иногда кажется, что сам Бог мне послал её.

– А как звали твою дочь? – поинтересовался хирург.

– Инна её никак не успела назвать. А для меня она навсегда останется доченькой. Господи, как иногда хочется верить в лучшее.

– Я помню, что девочка к нам поступила без имени. Поле того, как удалось её спасти, я предложил назвать её Верой. Шансов, что она выживет, не было, оставалось только верить в чудо. И оно произошло. Малышка выжила. Со временем, я защитил докторскую диссертацию, описывая в научной работе уникальный процесс её выздоровления. Вот только в силу отсутствия у меня семьи, удочерить её я не смог.

– Знаете, я долгие годы жил с надеждой, а вдруг она жива? Моя единственная и родная. Я в Вере вижу тот кусочек счастья, которого меня лишила судьба. Она как дочь для меня, – поделился самым сокровенным тренер.

– Я прекрасно Вас понимаю. Ведь я тоже испытываю отцовскую любовь к Вере. Благодаря ей, я открыл новый метод спасения новорожденных детей. А когда я увидел её на обложке журнала с олимпийской медалью, то тихонечко себе сказал: «Это моя Вера. Я же говорил, что у неё великое будущее. Глаза бирюзово-небесного цвета и эта яркая улыбка могла принадлежать только одной девочке в мире».