После коллективного лечения больному явно стало лучше. Бледно-синие губы приобрели нормальный цвет, жар спал, дыхание выровнялось. Элим продолжал спать, и решено было его не трогать.

После обеда Регина зашла его проведать. Тихо стояла у кровати и смотрела. Вдруг поймала себя на том, что ощущает его состояние. Чувствует, что он слаб физически и сломлен морально. Ну, это неудивительно, если наставник сказал правду. Он никому не нужен, ему нигде не рады, у него нет будущего. Точнее, будущее есть у каждого человека, но конкретно у этого оно весьма туманно.

Видимо, юноша почувствовал ее присутствие и открыл глаза. Осмотрелся, потом сфокусировал взгляд на Регине и тихо спросил:

– Я умер?

– Почему так решил?

Подумав, он ответил:

– Я помню, мне было очень плохо. Я даже молил Бога о смерти. А сейчас мне очень хорошо. Ты ангел, да? Ты пришла, чтобы отвести меня к матушке?

Она вздохнула:

– Оставь эти мысли. Ты всё ещё жив. И даже поправляешься. Так что с покойной матушкой встретишься не скоро. Вы с Мелетом побудете здесь до твоего полного выздоровления. Я – Регина, хозяйка здешних земель. Сирота, как и ты. Но у меня хотя бы есть дом. И я рада, что смогла предоставить кров двум путникам.

Он снова закрыл глаза, усваивая информацию.

– Сейчас я позову твоего наставника.

И бесшумно вышла.

Потом она слышала, как ученик и наставник долго о чем-то говорили. Но говорили очень тихо, слов было не разобрать. Да она и не собиралась подслушивать. Рада была, что опасность миновала, что не придется на деревенском кладбище хоронить незнакомого человека.

К вечеру Элим окреп настолько, что даже смог встать. Его усадили в зале у камина, наставник расположился рядом.

Регина стояла у окна и смотрела на улицу. Весну ждали со дня на день, но зима не уступала. Небо продолжало сорить снежными хлопьями, укрывая всё вокруг.

– Нет конца зиме, – задумчиво говорила она, глядя на белое безмолвие. – Хорошо, что нет большого мороза. Ледяная корка погубила бы поля, будущий урожай. А снег – это неплохо. И укроет пашню, и водой напитает. По крайней мере, сможем налог уплатить.

– Какое счастье, что мы нашли у вас приют, – отозвался Мелет. – Даже дождь в чистом поле – испытание нелегкое. Страшно подумать, что было бы с нами в такой снегопад…

– Но теперь вы здесь, и всё хорошо. Ученик ваш выздоравливает.

– Да, хвала Богу, опасность миновала. Скоро мы перестанем вас стеснять.

– Не спешите уезжать. Подождите хотя бы, пока снег сойдет. Разве вам плохо здесь?

– Очень хорошо, госпожа Регина! – заверил учитель. – Но нам нечем отплатить за ваше гостеприимство, за столь любезный приём…

Она подняла брови:

– Кстати! Отец мой собрал библиотеку, я иногда беру что-то почитать, но там нет никакой системы. Вы – человек ученый. Может, согласитесь разобраться с рукописями, навести там порядок? Вот и занятие для вас найдется.

Мелет улыбнулся:

– С большой радостью, добрая госпожа! Сделаю, что смогу!

– Ну вот завтра и приступите. – И обратилась к юноше: – Элим, как твое здоровье? Ты еще очень слаб, мне кажется…

Он качнул головой:

– Вовсе нет. Я чувствую себя превосходно. Сил, конечно, еще мало, но главное – ничего не болит.

Она пристально посмотрела на него – и вновь уловила волну, идущую из глубин его души. Теперь настроение было другое: он был насторожен и даже как бы немного растерян. Регина не могла понять, что его так настораживало. А вот растерянность объяснила себе очень просто: он не знает, как себя вести.

Ободряюще улыбнулась:

– Ни о чем не беспокойся, набирайся сил. Здесь тебе рады, наставник с тобой, так что не о чем печалиться! И я даже счастлива, что вы здесь остались. Мне не так скучно, как обычно бывает зимой.