. Польская космонимия была еще более полувека назад рассмотрена в монографии М. Гладышовой^>18, хотя концептуально эта работа намного уступает исследованиям Ц. Авилина и Д. Младеновой. Цель Гладышовой состояла, похоже, в том, чтобы показать разнообразие возможных интерпретаций небесных объектов и хаотичность их распределения по миру (а это, безусловно, не так). В 1990-х по полякам были опубликованы исчерпывающие космонимические данные^>19, но не оправданные логикой подачи материала случайные ссылки на далекие традиции встречаются и в этой публикации. Степень изученности космонимического материала у носителей германских языков намного хуже, чем у носителей славянских и романских. Полноценных обобщающих работ по финно-угорским и тюркским традициям также нет, хотя конкретных данных довольно много. В Восточной Прибалтике хорошо изучены эстонская и литовская традиции и несколько хуже – латышская и финская.

Данные по космонимии обычно бывают включены в обзоры и компендиумы по народным верованиям и представлениям, например болгарским^>20, сербским^>21, французским^>22 или восточнославянским^>23. Существуют публикации, ориентированные скорее на широкого читателя или студентов, нежели на антропологов и лингвистов^>24, однако и они оказались очень полезны, особенно на начальном этапе работы. Разумеется, лучше обращаться к первоисточникам, хотя это не всегда удается. М. Э. Рут, открывшая русскую космонимию нашему поколению, широко использовала материалы Д. О. Святского^>25, который сам много черпал из А. С. Ермолова^>26, а последний опирался на русских и украинских собирателей фольклора XIX в. Если информация проста и конкретна, она может без ущерба переходить из одной публикации в другую, но риск ошибок, вызванных утратой деталей, остается. В книге я даю ссылки на те источники, которыми реально пользовался. По возможности это первые публикации либо фундаментальные обобщающие работы по отдельным традициям и регионам. Однако иногда приходилось довольствоваться и материалом из более популярных изданий, например из статей В. А. Никонова^>27. Выдающийся русский специалист в области ономастики В. А. Никонов впервые после Г. Н. Потанина и Д. О. Святского обратил внимание на трансрегиональное распространение космонимов как на источник для реконструкции древних культурных связей, но после возвращения со сталинской каторги не успел заняться этой темой всерьез.

Космонимия Сибири и Центральной Азии (включая Туркестан, Монголию и Среднюю Азию) изучена хуже европейской, но все же данных по ней достаточно для обобщений. Основу здесь заложил Г. Н. Потанин^>28, собравший огромный, а порой и уникальный материал. Среди более поздних публикаций можно отметить исследования Л. Мандоки^>29 и А. Е. Аникина^>30. Данные по казахам неплохо обобщены^>31, но их недостаток – в отсутствии указаний мест фиксации, хотя казахи живут от Волги до Монголии. Совокупных данных по Кавказу много, но по некоторым народам их недостаточно или нет вовсе.

Зарубежная наука в основном получала материал по космонимии Северной и Центральной Евразии из обобщающих работ, авторы которых владели русскоязычными источниками. При этом случались ошибки – от неточных номеров страниц при ссылках на Потанина^>32 до осмысления русских номинаций в качестве перевода аборигенных^>33.

Космонимия Северной Америки известна вполне удовлетворительно. Недавние исследования по космонимии атапасков не только закрыли существенную лакуну, но и продемонстрировали такие варианты интерпретации звездного неба, которые раньше не могли быть осмыслены и классифицированы