Сев за стол, стал разбирать бумаги. Под руку попался неисписанный лист формата А4, который я чисто машинально положил перед собой, взял карандаш и стал что-то чертить. Нет, это не было начало песни группы «Ненси». Состояние было полной отрешённости от реальности, не располагающей к зарисовке портретов. Когда же я пришел в себя, то увидел, что на листке начерчен тот самый символ в пентаграмме. Не большой, диаметром около десяти сантиметров. Стало как-то не по себе и по телу пробежал холодок. Быстро выдвинув ящик стола, начал шарить там рукой в поисках ластика, однако наткнулся вместо него на не до конца задвинутое лезвие канцелярского ножа! С шипением извлёк руку и обнаружил на большом пальце хороший, глубокий порез. Мать твою! Кровь стала активно капать на стол, в частности и на мой «рисунок». Схватив из другого ящика черновик, я вытер со стола кровь, размазав её по листку, и пошел к раковине промыть перекисью порез и наложить пластырь, благо хоть раковина располагалась в кабинете и была аптечка.

В этот момент, размазанная по всему рисунку кровь стала светиться голубым огнём, затем им вспыхнула и вся пентаграмма, а ещё через мгновение вместо пентаграммы образовался чёрный провал, из которого вырвалась струйка густого чёрного, как копоть, дыма. Она взмыла под потолок, крутанулась и устремилась в направлении единственного человека, находящегося в помещении…

На третьи сутки непрерывной работы начальный ажиотаж и пыл стали спадать. Домой никого не отпускали, люди ели и спали урывками часа по два прямо в своих кабинетах, все были «выжаты, как лимон». Это скотское, по своей сути, отношение к человеческому ресурсу называли: «служебной необходимостью», «долгом», «особыми условиями службы» и прочей мерзкой блёвней, годной, разве что, только для срочников на КМБ и неполовозрелых курсантов.

На четвертый день, около девяти утра я был разбужен мерзким звонком служебного телефона. На мобильные не звонили принципиально – таким ненавязчивым способом контролировали на работе ты или нет. Подняв голову со стола, отодрал прилипший к щеке протокол какого-то допроса и снял трубку.

– Старший следователь Серов, слушаю.

– Серов? – звонили начальник следственного комитета, – Живой там? Давай пиши рапорт на отгул и дуй ко мне. С вашим руководством я всё согласовал, после моей резолюции можешь сразу в кадры нести.

И так, за трое суток непрерывной работы, которая закроется по обычаю восьмью часами за сутки, дали целый день отгула. Неслыханная щедрость! Снова зазвонил телефон. Какой скот придумал такой мерзкий звонок на нём?

– Серов, слушаю, – крайне недовольным тоном, ответил я, а если бы позвонили ещё и третий раз, ответил бы просто: «Алло» или «Слушаю», а на четвёртый мог бы уже спросить, не скрывая раздражения: «Какого хера надо?». Начальство знало, что подобные ответы были обусловлены продолжительным пребыванием на работе, и особо на этот счёт не возмущалось, относилось, мать их, с пониманием – тупо игнорируя…

– Сергеич, привет, – звонил начальник уже нашего следственного отдела, – Давай-ка пиши рапорток на отгул, зайди ко мне за резолюцией и сразу его в кадры. Я кабинете сейчас, не тяни особо, жду.

Ух ты, у нас тут просто целый аттракцион не слыханной щедрости! Ещё кто-нибудь позвонит? Не? Ну и ладно, хм… что мы имеем? Логично было бы предположить, что сверху прилетела прямая «указюля», дать людям отдохнуть. Логично, что она упала как в комитет, так и в наш отдел. Логично, что начальник комитета, на период сформированной следственно-оперативной группы, считал меня и Грунёва (кстати где он есть?) своими людьми и порешал, чтобы нас отпустили по его резолюции. В свою очередь же начальник нашего следствия сделал тоже самое, только уже исходя из того, что я у него в штате. Вывод – это всё тот же один отгул. Печаль, эх. Не бывает чудес. Однако бывает рациональное мышление… не зря же я получал высшее юридическое образование? Уточняющих вводных нет, отгул дают и я его беру… Но! У своего начальника с сегодняшнего дня, а у комитета с завтрашнего! Красота? Я тоже так думаю. И того, целых два полноценных дня и комар носа не подточит. Хотя… Уже почти обед, пока туда-сюда, уже пол дня в минус… Решено, к чёрту, пусть это уже будет выглядеть откровенной махинацией, но подпишу на завтра и послезавтра. Один хер, юридически я не мошенник, просто правильно понимаю жизнь и чётко исполняю распоряжения начальства, правда когда считаю нужным.