Сегодняшний же день принёс, помимо дрянной погоды, ещё включение меня в следственно-оперативную группу по массовому, мать его, убийству или, говоря процессуально, двух и более лиц. Дело носило крайне резонансный характер, стояло на контроле в Москве и сие включение означало, что в своей квартире в ближайшее время я появлюсь ой как не скоро. Как и полагается, возглавлял эту группу следственный комитет. В неё, помимо меня, также включили моего коллегу Мишу Грунёва, который пришёл из института только в этом году и был крайне рад происходящему (наивный) и, конечно, представителей уголовного розыска, куда же без них. И если для Грунёва это был просто праздник, как что-то ещё новое и неизведанное, плюс оказанное доверие (дважды наивный), то для меня это означало только то, что сейчас на нас скинут все «левые» допросы и исполнение запросов куда только можно. При этом текущая работа никуда от нас не денется, а спрашивать будут уже с двух фронтов. Ешь в одну глотку, а спрашивают, как за семерых – всё по классике. Почему включили Грунёва я ещё мог понять – молодой, запал горит, вякать и мандеть не станет, на таком сам бог велел «ездить», но меня… За что? С точки зрения «системы» всё было логично – первым прибыл на место происшествия, значит уже «намазался». Да, логично. Но! Тогда почему именно в моё дежурство это гадство произошло? Вот и я про это – несправедливость, по отношению ко мне, всюду. Где же я так обгадился, что до сих пор отмыться не могу? Однако на этом самом деле (уголовном), стоит остановиться поподробнее, так как именно с него началась вся эта история…

В кабинете зазвонил служебный телефон. Учитывая факт выходного дня и моё пребывание на суточном дежурстве, настроение упало до нуля. То есть настроения и так не было, но нашлась-таки шкала, ниже которой ещё можно опуститься. Дежурный по отделу, не особо вдаваясь в подробности, которые ему также особо и не были известны, сообщил, что на территории заброшенного завода обнаружена жуткая картина с кучей не живых людей, а дежурная машина уже едет меня забирать. Ожидая возмущения и действуя на опережение, дежурный сразу добавил, что мол следственный комитет подъедет, но позже, так что надо максимально быстро выдвинуться на место, зафиксировать обстановку, обеспечить охрану места происшествия и по максимуму собрать предварительную информацию, а поскольку следственно-оперативную группу возглавляет и ею руководит следователь или дознаватель, то споры бесполезны. После чего, предвкушая мою реакция, сразу же положил трубку. Сука, до чего всё это достало! Сперва было дикое желание перезвонить и высказать всё, что я об этом думаю, но, взяв себя руки, решил, что дежурный в общем-то не причём, а отвертеться один хрен не получится. Начал собираться – дежурная папка, пара шариковых ручек… сохранил на компьютере обвинительное заключение и… собственно говоря, собрался. Спустившись на улицу, увидел уже ожидавший меня «бобик», крайне оперативно. Так, перекурить в ожидании не вышло, поэтому сразу полез в салон. На мой вопрос о конкретике выезда, в ответ от «опера» получил что-то вроде – какой-то лютый писец, который нам предстоит увидеть. Все смурные – я, водитель, опер и эксперт-криминалист. Для последнего, это означало только одно – «впух, как маленький кран на большой стройке», поскольку по прибытии комитетских «на этом наши полномочия уже всё», а вот его полномочия нет. Так и поехали.

До места добрались сравнительно быстро. Территория некогда величественного предприятия «Эра» – того самого завода, выглядела откровенно уныло. Бетонный забор, позабывший, что такое побелка или покраска, местами начал трескаться и осыпаться; проржавевшие столбы фонарей уличного освещения покосились; разбитый асфальт на прилегающей территории; заросшие высокой травой дорожки… Такой «постапокалиптический» стиль, а-ля Чернобыль. Не смотря на это, территория мало-мальски охранялась, пусть и частично, но освещалась в ночное время, а высокий забор с просевшей местами «колючкой», всё же создавал серьёзную преграду для беспрепятственного доступа посторонних лиц. Как ни крути, а «Эра» до сих пор числилась, как элемент оборонного предприятия. На воротах КПП находился бичеватого вида сторож – ну просто классика жанра.