–Приветствую вас, бойцы! Должен сообщить вам, что, к сожалению, мы проигрываем, – а мы не заметили, враг еще не все силы сюда переправил, а мы уже на ногах еле стоим. Причем прет не волнами, а стеной сплошной, даже покурить некогда. Ну ладно, трубка вон у парня есть, правда он без сознания, так что не расстроится от потери такой мелочи, а там время будет, надеюсь. – Мы больше не можем сдерживать их натиск, а с приходом левиафанов это не подвергается сомнению. Есть только один шанс победить и нам нужны добровольцы, в последний путь. Шанс того, что кто ни будь вернется, один на миллион, поэтому никого принуждать не будем. Кто согласится пойти на верную гибель, что бы жили все остальные?

Энтузиастов оказалось мало, точнее никого. Я не знаю, чего ожидал этот дедж, но самоубийц он не нашел. Мы не зря прошли через эту школу, инстинкт самосохранения в нас развит больше, чем все остальное вместе взятое.

–Ясно, добровольцев нет, тогда вы, молодые, вас не жалко, готовьтесь, поедете в центре, – из какой книги вылез этот клоун? Он что патриотических фильмом пересмотрел? Сначала сказал, что мы не выживем, принуждать не будем, а теперь вот так? Да что бы тебя духи жарили!

– Вижу вам не повезло? – учитель подошел к нам. Судя по всему, он был внутри замка, обеспечивал поддержание купола. Сейчас он не казался таким грозным и страшным. Просто посеревший и уставший старик. Но если он здесь, значит защита пала.

Словно бы в подтверждение слов с небу ударил столб огня и оплавил одну из башен замка, вместе со всему лучниками, что там были.

– Так, вот свиток. Темный, держи. Это древний свиток, но ты поймешь язык, когда будете достаточно далеко от замка, прочти его. Постарайтесь вернуться, – мне кажется, он врет. Точнее, чего то не договаривает.

– А мы что, втроем поедем? Туда, к этим, рогатым и кусатым.

– Глупости, конечно нет, вон взвод усиленных рабов. То есть, солдат, они вас будут сопровождать. Не переживайте, они отменные войны. Прощайте, – учитель хлопнул меня по плечу и быстро пошел в сторону замка. В жизни не чувствовал себя таким использованным.

– Войны! Каждый выберите себе коня или единорога и держите этих юнцов в кольце! Они должны доехать как можно дальше! Благослови вас духи и удачи! – Я вот одного не понял, а какого нам дали этот свиток? Мы что, самые рыжие? А, понятно, из деджей больше никто не дернулся, а такой артефакт только мы можем нести, замечательно.

Все пошли к конюшням и стали выбирать себе ездовое животное. Я остановился напротив еще молодого единорога, жаль, что он не выживет, но он будет побыстрее, а мне сейчас это и нужно. Шкура, как жидкое серебро, переливалась под мощными мышцами. Идеально сложен, он был рожден, что бы вести табун, а должен так глупо погибнуть, по выбору совсем несмышленого всадника, меня.

Он перестал гарцевать на месте и просто встал, наверное, почувствовав мою печаль, и стал смотреть на меня. Как и все единороги, он был разумен. Наклонив голову, так, что бы рог смотрел точно мне в переносицу, он заглянул в мои глаза. В них точно читалось – ничего, я понимаю, я готов. Мне так показалось, я хочу в это верить, а не в то, что он сейчас меня проклинает, на чем свет стоит!

–Прости меня, друг. Прости.

Надев на него громоздкие, но удивительно легкие доспехи я стал одеваться сам. Поворотливость мне не нужна, поэтому взял из кучи самые большие доспехи. Что бы было тяжелей пробить и я мог проскакать лишние десять метров. Сев на единорога стал ждать. Я готовился, готовился погибнуть. А вот если бы меня просветили, что громоздкие, не означает самые надежные, я бы ему спасибо сказал.