«Ничего не будет уже хорошо, – мрачно подумал господин Беннет и тяжело вздохнул. – Ничего. Никто не вернет супруге разум, не воскресит моих девочек. Да и со мной все кончено. Кому нужен немощный старик?»

– Вы еще не старик, – словно прочитав его мысли, возразила Адриана. – Поправитесь, встанете на ноги. Женитесь на молодой и красивой. Она вам нарожает еще деток. А убийц ваших дочек я…

Адриана чуть не проговорилась. Она сразу засуетилась – стала поправлять якобы сбившееся одеяло.

– Прибыл посланник бургомистра, он с этим делом вмиг разберется, и все виновные будут наказаны.

Больной прикрыл глаза, соглашаясь с ней. Или просто устал…

Адриана посидела еще немного возле больного, когда ей показалось, что тот заснул, отправилась изучать хозяйство, управляться с которым её придется некоторое время.

Куры, гуси, индюки, козы, овцы – самая обычная живность для деревни – квохтала, гоготала, блеяла и мекала на заднем дворе. Ничего необычного Адриана не заметила – птица и скотина накормлена, козы подоены, хлева и загоны вычищены. В общем, все, как везде.

Не поленившись, она заглянула в довольно большой сарай. Маслобойка, которая обнаружилась там, похоже, работала совсем недавно, буквально вчера или позавчера – упавший на деревянный пол сарая жмых еще не подсох и пах свежим подсолнечным маслом.

– А до трагедии семья не бедствовала, – хмыкнула Адриана. – Интересно, а кто последний раз масло отжимал? Не соседка же…

Надо с ней поговорить, решила она. Да и повод к тому же имелся – больной, кроме всего прочего, еще и не говорил, то ли не хотел ни с кем общаться, то ли онемел с горя…

– Вам кого? – женщина постарше, но сильно похожая на ту, что выскочила от господина Беннетта, перегородила Адриане дорогу.

– Я Дезире Беннетт, – проговорила она со слащавыми интонациями в голосе, – приехал… ла ухаживать за дядей и хотел… ла бы поинтересоваться, как ухаживать за больным. Он же не разговаривает.

Тяжело сразу переключиться говорить о себе только от женского имени.

– Филомель! – прокричала вглубь усадьбы женщина голосом, мало отличающимся от «мужского» голоса Адрианы. – К тебе родственница господина Беннетта, – и добавила: – Сейчас она подойдет.

Девушка не заставила себя ждать – появилась сразу. При первой их встрече Адриана даже не успела разглядеть ее – девушка-птичка с мелкими чертами лица и острым, как у воробья, носом-клювиком.

– Понимаете, – защебетала она тоненьким голоском, совершенно не похожим на зычный голос ее матери, – по большому счету, я ничем вам не смогу помочь.

– Мне помощь не нужна, – перебила ее Адриана, – я сам… сама справлюсь. Мне нужен совет – чем кормить старика.

– Старика? – мать Филомель рассмеялась, а сама девушка только улыбнулась и смешно сморщила носик-клювик и перестала пальцами нервно теребить передник.

– Хуксу Беннетту нет и сорока, и теперь он завидный жених. Советую к нему присмотреться, – добавила женщина и скептически окинула взглядом долговязую фигуру Адрианы.

– Но я же родственница по крови: мой дядя и отец – братья, – пробормотала та в ответ неопределенно.

– И что с того? – покачала головой женщина и отошла от них, оставив дочь беседовать с приезжей.

– Матушка спит и видит, что я стану новой супругой господина Беннетта, – прощебетала почти шепотом девушка.

– Беннетты так богаты? – кокетливо выгнула бровь Адриана, словно и сама заинтересовалась состоянием мнимого родственника.

Филомель неопределенно пожала плечами:

– На наряды для дочек они не скупились – это было. А в остальном были, как все.

«Но маслобойка у них все же имелась, которой продолжает кто-то пользоваться без ведома хозяина, – хмыкнула про себя Адриана. – Больших денег стоит купить такую новую. На домашнем хозяйстве не заработать».