«Ну и ладно! Я еще докажу, что многое умею получше Фиби!» – подумала, встряхнув головой, Роза и побежала к тетушке Идиллии посмотреть на долгожданную коробку.

Любая девочка легко представит себе, как прекрасно Роза провела время, погрузившись в море сокровищ и выуживая одну прелестную вещицу за другой. Вскоре воздух наполнился ароматами муската и сандалового дерева, комната повеселела от ярких тканей, а Роза пришла в неописуемый восторг. При виде чудесной шкатулки для рукоделия из слоновой кости Роза простила дяде овсяную кашу на завтрак; обнаружив кушаки всех цветов радуги, смирилась с ослабленным пояском, а невероятно симпатичные пузырьки с розовым маслом немного смягчили обидный намек на то, что Фиби ее красивее.

Доктор Алек тем временем поймал тетушку Изобиллию на слове и действительно переворачивал дом вверх дном. В комнате намечались революционные преобразования – темно-алые занавески, связанные в узел, были унесены прочь сильными руками Фиби, железная печь перекочевала в подвал на плече Бена, а большой кроватный каркас разобрали на части и отнесли на чердак с помощью трех пар рук. Тетушка Изобиллия сновала между кладовой, сундуками и бельевыми шкафами.

Что именно затеял ее любимый племянник, до поры до времени останется в секрете от читателя. Роза иногда поднимала глаза от коробки и видела, как дядя проходил по коридору с бамбуковым стулом, затем с парой старинных подставок для дров, странной японской ширмой, ковриками и, наконец, принес, держа над головой, большую лохань для купания.

– Какая любопытная выйдет комната! – сказала Роза, угощаясь рахат-лукумом из далекого Каира.

– Тебе наверняка понравится, дорогуша! – откликнулась тетушка Идиллия с улыбкой, подняв глаза от рукоделия – она шила симпатичную вещицу из голубого шелка и белого муслина.

Роза не заметила тетиной улыбки, потому что как раз в этот момент дядя остановился в дверном проеме, и девочка вскочила на ноги, пустилась в пляс и затараторила, светясь детской радостью:

– Посмотрите на меня! Посмотрите! Сама себя не узнаю – такая я прекрасная! Я, наверное, все неправильно надела, но мне ужасно нравится!

– Яркая, как попугайчик в феске и кабайе, просто сердце радуется! Черная тучка превратилась в радугу! – произнес дядя Алек, с одобрением оглядывая разноцветную фигурку.

Он не стал говорить вслух, однако подумал, что Роза сейчас гораздо красивей Фиби – с сиреневой феской на белокурых волосах, несколькими блестящими шарфиками на поясе и в потрясающей алой курточке – с золотым солнцем на спине, серебряной луной на груди и звездами разных размеров на рукавах. На ножках красовались турецкие шлепанцы, на шее – бусы из янтаря и коралла, в одной руке Роза держала бутылочку с нюхательными солями, а в другой – коробочку с острыми восточными леденцами.

– Я как принцесса из «Тысячи и одной ночи». Не удивлюсь, если найду в коробке ковер-самолет! Но как же мне отблагодарить вас за прекрасные подарки?..

Роза задумалась и перестала танцевать.

– В знак благодарности отложи черные платья и надевай яркие, которые я привез, – в твоем возрасте не полагается долго носить траур. Тогда и у тебя настроение поднимется, и мрачный старый дом повеселеет. Правда, тетя?

– Думаю, ты прав, Алек! Хорошо, что мы еще не начали шить весенний гардероб, а то Майра говорила – ничего ярче фиолетового нельзя, а Роза и без того слишком бледна.

– Я должен лично дать мисс Хэмминг рекомендации по гардеробу. Вы удивитесь, насколько я сведущ в вопросах подрубания краев, сборивания пройм, а также распрямления косых линий! – начал доктор Алек, с видом знатока похлопав по стопке муслина, сукна и шелка.