– С чего такая щедрость?

– Протекция Милоша. Кстати, на Рождество жду тебя дома. Я пригласил его к нам с дочерью. Надеюсь, ты меня в этот раз не разочаруешь? Мы ждем, что после праздников ты объявишь о помолвке.

Богдан мысленно витиевато выругался на латыни. У отца появилась идея фикс его женить и получить внуков. Если от прежних невест пусть и не без труда, но он избавлялся, то вот Магистр Милош был слишком влиятельной фигурой в Ордене, чтобы отмахнуться от союза с ним. Если два старика уже спелись, то свободе Богдана пришел конец. Он понимал, что отказ жениться воспримется как личное оскорбление, и семья Ковальских приобретет влиятельного врага.

– А как же Хан? Его ты не приглашаешь?

– Не хочу говорить о нем, – ледяным тоном отрезал отец, не простивший, что из-за промедления воспитанника он лишился дочери. Хана отлучили от дома, и общался с ним Вацлав теперь только по работе. – И, Богдан, я знаю, что Берт сейчас в России. Даже не смей!

Стиснув зубы, Богдан с силой сжал телефон, подавляя гнев. Даже имя Ирен в их семье теперь под запретом! Отец вычеркнул ее из своей жизни и требовал, чтобы и сын поступил так же.

– Я услышал тебя, – холодно ответил Вацлаву, не собираясь ничего обещать, и нажал отбой. Разговор с отцом привел в ярость. Хотелось отшвырнуть телефон, разбив на мелкие кусочки. Но, к сожалению, от свалившихся на голову проблем так легко было не отмахнуться.

Послав сестре сообщение о визите, Богдан сразу к ней не поехал. Изучив через интернет район, в котором она жила, вначале поколесил вокруг, проверяя, есть ли «хвост», затем прошелся по магазинам. Хорошо, что Ирен с мужем остановились в центре. Он без труда подобрал себе новую одежду. Пальто, шляпа и очки изменили его внешний вид до неузнаваемости. То, что слежки за собой он не обнаружил, еще ни о чем не говорило. Наблюдать могли и за квартирой сестры, поэтому рисковать нельзя. В таких вещах он предпочитал быть параноиком.

Оставив машину на стоянке у торгового центра, пешком прошел два квартала до ее дома и с неудовольствием окинул взглядом пятиэтажку и серый, унылый двор. Привыкший к самому лучшему, он и подумать не мог, что Ирен живет в таком месте. Берт обанкротился, раз не может позволить себе ничего лучшего?!

Нажал домофон, втайне надеясь, что Ирен напутала с адресом, но услышал ответ сестры и с брезгливостью потянул на себя дверь подъезда. Ни чистота внутри, ни добротная дверь квартиры не примирили его с этим домом. Ирен здесь не место!

Не успел он позвонить, как сестра распахнула дверь и с радостным визгом прыгнула к нему на шею, не обращая внимания на маскарад и хмурый вид. Обнимая ее, Богдан отметил, что она заметно поправилась.

«Хоть ест нормально», – с облегчением отметил Ковальский и шагнул в квартиру, собираясь серьезно с ней поговорить. Но стоило ему отодвинуть Ирен, как он потерял дар речи, и все заготовленные слова, что крутились на языке, вылетели из головы.

– И-и-и-и-и!!! Глазам не верю! – радостно взвизгнула сестра и опять повисла у него на шее.

– Я тоже, – хрипло отозвался Богдан, испытывая настоятельную потребность присесть.

– Ты об этом?

Она отодвинулась и с любовью погладила свой округлившийся живот. Богдан бы многое дал, чтобы это была очередная шутка сестрички и под платье она себе засунула футбольный мяч.

– Я решила, что такие новости нужно сообщать лично.

О да, от этой новости казалось, что у него взорвался мозг. Факт беременности младшей сестры отказывался укладываться в голове. Она, пусть давно совершеннолетняя, для Богдана все еще оставалась шаловливым подростком, слишком юным для интимной жизни. Боги, они что, не предохранялись?!