Как ни странно, но посетителям нравился этот танец, по сути своей, не представляющий ничего особенного. Скорее всего, они впечатлялись длинными ногами и черными туфлями.

Сделав вдох и полностью абстрагировавшись от внешних факторов, я просто позволила себе предаться музыке, позабыв обо всем на свете.

Она взяла меня в свои объятия и закружила по небольшой сцене. В эти моменты, когда я танцевала, я сливалась с приятными чувственными нотами, совершенно не думая о десятках глаз, устремленных на меня, окруженную софитами и лучами света. Я будто уносилась в прошлое, в свое, не такое уж плохое детство. Матушка, еще не совсем потеряла себя, а на лице Констанции преобладал здоровый румянец.

Мне вспомнилась шкатулка, потертая от времени, но казавшаяся мне волшебной из-за усыпанной мелкими ракушками и самоцветами поверхности, которые местами облезли. В ней я хранила немногочисленные сокровища – золотой таллер, браслет из бусин, кулон из розового кварцита, который мне наставляла беречь матушка и карточка какого-то господина со стертыми инициалами, помятая о времени. Но в детстве, мне нравилось, как она переливается золотыми вензелями в лучах Сувара.

Я улыбнулась воспоминаниям, продолжая раскрепощенно двигаться по сцене. Мой каждый жест сегодня был выверен, но я ощущала некую чувственность, которую выдавало мое тело. Плавное скольжение, касание пола и мелодия захватили меня, до того момента, пока музыка не оборвалась.

Я раскрыла глаза и замерла.

На самом первом столике у сцены, укрытом в полусумраке, я разглядела зеленые глаза, сразу же показавшиеся мне знакомыми. Они смотрели пристально. Узнав Мартела Гризби, я моментально замерла.

Во рту за раз пересохло. Я никак не могла продавить комок в горле, показавшийся мне огромным.

Немая тишина рассеялась, как и сигаретный дым, поднявший к потолку и зал танцев, наполнился жадными аплодисментами.

Меня словно пролизывало и ненароком в мою голову забралась нездоровая мысль, что этот ненормальный чародей, делает со мной что-то не поддающееся пониманию. Пригвоздил меня к полу, например!

Я постаралась пошевелиться, понимая, что все же двигаться могу и ко мне не применили заклятья замораживания на месте.

Губы мужчины дернулись в легкой ухмылке. Он отложил в пепельницу сигару, пока я выдавала приличный поклон и под нескончаемые овации, убежала со сцены, моментально столкнувшись с Маэр, танцовщицей, вечно завидующей абсолютно всем. Она уверенно ударила меня плечом, показывая свое недовольство. В глаза девицы пылала зависть.

Мне было все равно на ее душевные терзания. Я не стала ей отвечать, шустро удалилась в гримерную, чтобы переодеться к следующему совместному танцу.

Лицо пылало, а руки дрожали. Я никак не могла расстегнуть костюм с узким корсетом, пока не почувствовала теплые руки за спиной и дергано не повернулась, встретившись с Бэт. Следом из моего рта вылетел вдох облегчения.

Неужели я могла подумать, что этот Гризби оказался в гримерке и помогал мне разделываться с неудобными крючками?

Лицо управляющей же, расплылось в широкой улыбке, оголяя ровные белые зубы. Я сразу же поняла, что мной она довольна.

– Ты сорвала куш, Роза, – произнесла женщина, подмигнув мне. На ее лбу выступил пот. Внутри и правда, было жарко. Мне до страшного хотелось на воздух. – Ты видела, кто сидел в первом ряду?

Я ненормально замахала головой, пытаясь сделать вид, что я совершенно спокойно и не сошла с ума от зеленых пронизывающих глаз.

– Сам правитель пожаловал. Давно его тут не было, зато раньше был завсегдатаем. После твоего танца, выдал прекрасные чаевые, – ровными интонациями произнесла Бэт, а мне стало тошно. Почувствовала себя падшей женщиной из самого отвратного района Элевсина. – Могу я рассчитывать, что ты выйдешь на постоянную основу в «Звёздную ночь»? Ты нравишься посетителям. Не все любят пышек и грудастых. Даже у господина правителя, левый глаз дернулся. А это, о многом говорит.