В землях Ас, рождались с вертикальными зрачками, черными или красными волосами и обычно, с очень светлой кожей.

– Что вы желаете из напитков, господин Готби?

Мужчина масляно усмехнулся. Пока он пялился на меня, в мою голову лезли картины, как Азазель пристает ко мне, только дай ему волю.

– Милочка, говорят в салонах, тихо и уединенно. Принеси мне туда напитки.

Я кое-как заставила себя улыбнуться, сжав кулаки.

– Ох простите, боюсь опечалю вас. Все салоны зарезервированы на всю ночь для игр и душевных компаний. Так что вам принести?

Господин Готби мигом напрягся, продолжая смотреть на меня своими сверлящими черными зрачками.

– Бранди и не забывай обо мне, дорогая!

Совсем осмелев, он дотронулся до моей руки своей холодной и влажной пятерней.

– Мы всегда помним своих клиентов, – произнесла я заученную фразу.

Развернувшись в другую сторону, в мечтах желая как можно быстрее убежать от Азазеля, я неожиданно столкнулась с блеснувшим насыщенным бордо пиджаком.

Столкновение было стремительным.

Я, мой поднос и пиджак, надетый на рельефный торс.

Раздался грохот серебряного подноса, битого стекла, рассыпавшегося как крошево и разбежавшихся в сторону брызг.

Мне даже показалось, что игральный дом замер, хотя обычно, в его стенах было всегда шумно.

Бокалы здесь, обычно не бились, только, конечно, если их не били сами посетители.

Но ни подавальщики!

Я взметнула ресницы вверх и молниеносно столкнулась с взглядом зеленых, как молодая листва глаз.

Мужчина дернул губой и непонимающе уставился на меня, харизматично приподняв левую бровь.

– Я отдам ваш пиджак в мастерскую восстановления вещей или постираю сама, самыми лучшими моющими средствами, – затараторила я, – или куплю вам новый, из самого дорогого шелка. Какой сейчас самый модный? Туссар, Мальбери?

Бровь еще больше взметнулась вверх, а ухмылка на лице стала шире.

Замешкавшись еще больше, я осела возле осколков, пытаясь собрать их на поднос и с силой закусила губу. Чуть ли не до крови. Мои пальцы предательски дрожали, пока я ощущала взгляды и смешки, направленные в мою сторону.

– Господин Гризби, – тут же я услышала голос Вильгельма и поняла, что мне конец. Это мой последний выход в игральный дом, в виде подавальщицы. Конечно, я могла сюда прийти, как-нибудь в другой раз, чтобы проиграть зарплату с закусочной, а потом броситься с одной из магистралей вниз. – Прошу меня простить. Эта…подавальщица, – не скрывая презрения, выделил управляющий, – будет сейчас же уволена.

От последней фразы, меня все-таки передернуло, и я умудрилась ловко порезать ладонь об острый осколок бокала из-под шампаня. Брызнула кровь, но я сжала кулак, чтобы не выглядеть жалкой.

– Думаю, мы сможем обойтись без трагических разворотов ситуации.

Ровный баритон, от которого по телу пробежали мурашки, заставил меня еще больше сжаться. Я не была робкого десятка и посмотрела на господина снизу вверх.

Его лицо показалось мне до невозможности знакомым, но я никак не могла выдернуть из своих мельтешащих воспоминаний нужное, чтобы понять, кто смотрел на меня.

Да, я от усталости так валилась с ног, что порой себя в зеркале не узнавала, не то, что, какого-то там господина!

– Это всего лишь глупое недоразумение, – продолжил мужчина, обведя всех собравшихся в зале взглядом. Он плавно приподнял ладонь вверх и легким движением провел по поверхности пиджака. Я даже сморгнула, так как брызги от горячительных напитков моментально исчезли, а осколки вокруг меня поднялись с пола и кружась в очаровательных па, собрались в бокалы.

Сглотнув, я поднялась с колен, восторженная такими фокусами.