Победа Коняева под Патрасом была полная, и эскадра его, вернувшаяся к флоту 16 ноября, была встречена торжественным образом со стороны всего русского флота, собранного у о-ва Миконо. Граф Орлов, получив известие о победе Коняева, отправил Грейгу приказание придвинуться к Дарданеллам для наблюдения за турецким флотом и Алжирской эскадрой, собравшихся, по известиям графа А. Орлова, в Дарданеллах.

Отдав это приказание Грейгу, граф Орлов получил от Обрезкова письмо из Бухареста, по которому он извещался о заключении нового перемирия с турками на 4 месяца.

Заключение нового перемирия обезоружило графа Орлова, по его замечанию, пред вооруженными турками, которые под наружными признаками миролюбия выигрывают только время для своих выгод, не имея ни малейшей, по-видимому, склонности к совершенному примирению.

Граф Орлов в своем донесении говорит, что он удержит до некоторого времени выжидательное положение и будет употреблять оружие с большою осторожностью по следующим причинам: в Кандии находится 12–30-пуш. тунисских фрегатов и шебек, да по Адриатическому морю гуляют остатки разбитой дульциниотской эскадры. Ввиду близкого положения Кандии к Паросу он отправит в Кандию эскадру и поручит спросить турецкого пашу: известно ли ему о заключении нового перемирия на 4 месяца, имеет ли он приказания возвратиться в Тунис или же остается при Кандии для совершения разъездов и с каким намерением? В последнем случае, прибавляет гр. Орлов, невозможно смотреть спокойно на столь близко стоящую эскадру. Остатки дульциниотского флота возбуждали в графе Орлове опасения потому, что могли бы помешать свободному сообщению с Италией, и оттого он считает необходимым отправить в Адриатический залив несколько военных фрегатов.

Занятые им места и посты после окончания срока первого перемирия, так как эти посты усилены и защищены, граф Орлов намеревался оставить за собою для «предосторожности от коварного неприятеля». Гр. Орлов ожидал, что для переговоров о перемирии к нему будет прислан особый уполномоченный от турок.

В письмах к Панину гр. Орлов продолжал жаловаться на несоблюдение условий турками во время перемирия, что турки никогда не были прямодушны, благодарил за наставление, как поступать с «судами нейтральных держав, которым он оставит совершенную свободу плавать, хотя это послужит к нашему вреду».

Всем нашим крейсерам была сообщена инструкция, по которой следовало поступать с судами нейтральных держав. По этой инструкции:

1) Суда под флагами турецкими, алжирскими, тунисскими, триполийскими и рагузинскими, признаются законным призом со всем их грузом, хотя бы и нейтральных держав.

2) Суда под греческим флагом, идущие или выходящие из турецких портов, признаются законным призом.

3) Флаг нейтральных судов не прикрывает военного груза, который конфискуется, хотя бы он принадлежал купцам нейтральных держав; за провоз и простой ничего не платится.

4) Флаг нейтральных держав не прикрывает неприятельского груза.

Остальные §§ инструкции касались ведения дел призовой комиссии и перечисления предметов военной контрабанды: съестные припасы не были в числе военной контрабанды.

25 декабря 1772 года граф Орлов отправил новое донесение относительно разбития турецкого флота при Патрасе, в котором подробно мотивирует свои приказания, имевшие следствием истребления этой эскадры. Что его предположения относительно замышлявшегося нападения во время перемирия на остров Парос были верны, граф Орлов между прочим видит и в том, что «до сих пор, Порта не сделала ни малейшего о всем том отзыва». Убегая изобличения, не присылает в Архипелаг особенного уполномоченного для заключения 4-месячного перемирия и принуждает в зимнее время содержать у Дарданелл эскадру из 4 кораблей и нескольких фрегатов. Что турки в ожидании последовавшей на норде перемены (намек на раздел Польши) вооружаются, а потому флот, несмотря на суровую зимнюю погоду, находится у Дарданелл все время под парусами, во всегдашней готовности отразить всякое покушение со стороны турок, чего он, граф Орлов, имеет причины ожидать.