Мисли кивнул, соглашаясь.

– Я пригласил вас, господин Воронцов, сюда, на эту платформу, я понял, что вице-президент счел вступительный обмен мнениями исчерпанным и перешел к основному, для того чтобы найти себе нового друга. Это очень важно – иметь хороших друзей.

– Полагаю… со мной вы уже подружились, сэр.

– Речь не про вас, извините. Речь про вашего Императора, Николая Третьего, господин Воронцов.

О как!

– Сэр, я не имею права говорить от имени Его Величества.

– В мафии, господин Воронцов… в итальянской мафии, с которой вы тоже имеете честь быть в знакомстве, нельзя просто так прийти в дом и пожать человеку руку. Нужно, чтобы тебя привел в этот дом кто-то, кому доверяет хозяин дома, и представил тебя. Без этого – тебя даже не пустят на порог. Вы близко знакомы с Императором Николаем Третьим, дружите с ним. Я хочу, чтобы вы представили меня ему.

– Полагаю, сэр, вам известно, что я нахожусь в опале при дворе.

– Ай, бросьте! – Мисли раздраженно махнул рукой. – Вы не понимаете, о чем я вас прошу, господин Воронцов. И не понимаете, что это может дать вам. Вы прибыли сюда для того, чтобы тайно представлять интересы Российской Империи. Вы не разведчик, ваша задача заключается не в том, чтобы залезть в какое-нибудь здание в Бурбанке[20] и украсть чертежи нового истребителя-бомбардировщика. Вы не дипломатический работник, который дает взятки лоббистам, чтобы провалить какой-то невыгодный для его страны закон. Вы работаете на более высоком уровне, на котором до сих пор работали только британцы. Вы заводите связи и знакомства, пока это у вас не совсем удается, но все впереди. Вы предлагаете решения проблем, стоящих перед страной, ваш опыт управления Персией и специалиста по борьбе с повстанческим и террористическим движением позволяет вам давать весьма ценные рекомендации и существенно помогать нам. Вы единственный на моей памяти человек, который являлся установленным русским разведчиком – и, тем не менее, по приезде был принят в СРС, причем на высшем уровне. У вас хорошие связи уже сейчас – и что самое удивительное, и при республиканцах, и при демократах вы будете вхожи. А вы мне говорите, что в опале. Подумайте, что вам это даст. Если мы наладим мост сотрудничества и взаимопонимания между Северо-Американскими Соединенными Штатами и Российской Империей – мы оба станем просто неприкасаемыми. Понимаете, неприкасаемыми. Что бы мы ни натворили – уклонились от налогов, прошлись голыми по Пенсильвания-авеню, пришибли какого-нибудь режиссера на церемонии вручения Оскаров – нам ничего не смогут сделать. Перед нами просто извинятся, вот и все. Теперь понимаете, о чем я?

Верно говорили в первом году – надо поменять президента и вице-президента местами. Может быть, тогда эта страна не находилась бы в такой глубокой… в какой она находится теперь.

Но кое-что надо прояснить.

– Сэр, полагаю, что эта неприкосновенность… более чем иллюзорна. Британцы, например, не будут ее соблюдать. Скорее наоборот.

Это был намек. Намек, который Мисли мгновенно понял.

– Вон вы про что…

– Про это самое, сэр. Весьма неприятно жить под прицелом.

– Согласен. Но варианты есть. Например, как насчет личной охраны из спецподразделения министерства обороны?

Я внезапно понял, что те парни, которые встречали нас наверху – они не из Секретной службы. Скорее всего морские пехотинцы. Да, они получают жалованье и от нефтяной компании – но кто-то их прикомандировал к вице-президенту Северо-Американских Соединенных Штатов. И я даже знал кто.

А это значило – одно из двух. Либо в САСШ, светоче демократии, готовился военный путч – либо он уже произошел. Просто никто этого не видел.