Действующих лиц можно разделить на четыре категории. Первая – это сообщество климатологов и специалистов в смежных дисциплинах, таких как почвоведение. Эта группа первой приступила к изучению изменения климата в России начиная с 1970-х годов и продолжает играть важную роль в освещении прямого воздействия изменения климата, уделяя особое внимание Арктике. В эту группу входят научные институты и некоторые специализированные правительственные агентства, такие как Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет), которая является частью Министерства природных ресурсов и экологии. Российские климатологи продолжают бить тревогу, проводя регулярные исследования и публикуя комментарии в СМИ[16], в то же время они проверяют на соответствие реальности некоторые из более радикальных нарративов, вроде «сибирских метановых бомб»[17].

Вторая группа – это правительственные органы, отвечающие за международную дипломатию и связи с общественностью в том, что касается изменения климата. Правительства во всем мире испытывают на себе растущее давление, с тем чтобы они вырабатывали позиции и брали на себя новые климатические обязательства, в то же время защищая уже существующие. Управлением этим процессом в России занимается растущий штат правительственных климатологов и консультантов, разрабатывающих стратегии и доктрины. Российская климатическая дипломатия активизировалась в последние годы, о чем символически свидетельствует тот факт, что на международных конференциях по изменению климата, таких как мадридская Конференция ООН по изменению климата 2019 года, теперь присутствуют официальные российские павильоны, демонстрирующие, что Россия тоже вносит свой вклад в борьбу с изменением климата. Но эта роль стала более чем символической: несколько министерств, в частности Министерство экономического развития и Министерство энергетики, стали выступать за более активную климатическую политику. Короче говоря, происходит институционализация изменения климата в российском правительстве.

Третья группа состоит из компаний, которые либо торгуются на иностранных биржах, либо имеют значительные активы за пределами России. Эти компании, некоторые из которых являются частными, а другие частично принадлежат государству, сталкиваются с растущими внешними угрозами для своего бизнеса, начиная от перспективы введения в Европе налогов на экспорт углерода и заканчивая давлением со стороны все более активных иностранных инвесторов и регулирующих органов, что создает опасность делистинга на зарубежных биржах или распродажи их акций. Многие российские компании теперь регулярно публикуют на своих веб-сайтах заявления о приверженности устойчивому развитию. Газпром и «Новатэк», два ведущих производителя газа в России, продвигают экологические преимущества природного газа, в то время как Газпром говорит о «зеленом» водороде. «Роснефть», российская государственная нефтегазовая компания, сажает деревья – миллион только в 2019 году – при этом демонстрируя свои усилия по сокращению утечек метана при его добыче и транспортировке[18]. «Росатом», российское агентство по атомной энергии, активно ведущее международный бизнес, рекламирует экологичность ядерной энергетики и ведет разработки по непрофильным направлениям, таким как ветроэнергетика и проекты по переработке отходов в энергию. Экологичность стала корпоративной модой.

Наконец, четвертая группа, которую можно было бы назвать консервативной, выступает против любой связанной с климатом политики, которая может ограничить их свободу действий или предъявить обременительные требования к отчетности. Это разношерстная группа, в которую попали и те, кто все еще отрицает реальность изменения климата, и те, кто отрицает его негативные последствия для России, как внешние, так и внутренние. Сергей Иванов, давний друг Владимира Путина, который теперь является «спецпредставителем» Путина по экологии и транспорту, по-прежнему не согласен, что изменение климата – дело рук человека. Игорь Сечин, председатель «Роснефти» и не менее близкий соратник президента, отвергает идею о том, что спрос на нефть может достигнуть пика, как заговор Запада, направленный против России. Мнения консерваторов, особенно из угольной и металлургической отраслей, имеют влияние в российском парламенте, а также в ведущей группе, лоббирующей бизнес, – Российском союзе промышленников и предпринимателей (РСПП). Консервативная оппозиция со стороны промышленности заблокировала важные меры по борьбе с изменением климата, такие как предложения о налоге на выбросы углерода или о свободной торговле квотами на выбросы углерода. Это, безусловно, самая большая группа и в нее входят предприятия по добыче ископаемого топлива и министерства, представляющие промышленность в целом, а также сам президент Путин. Политическое доминирование этой группы пока что не было никем поколеблено, и она блокировала любой значимый ответ российского правительства на изменение климата, выходящий за рамки риторики.