Личное соперничество между Хрущевым и Маленковым отразилось, однако, не только на порядке подписания документов, оно имело гораздо более серьезные последствия. Маленков был фактически отстранен от власти, но недоверие к аграрному курсу 1953 г. (хотя и названному теперь «курсом сентябрьского пленума», однако в сознании Хрущева все равно связанному с именем Маленкова) у Хрущева осталось. Результатом этого недоверия, а может быть, и ревности будет постепенное свертывание «маленковской» политики.

Эффект от решений 1953 г. в области сельского хозяйства, по оценкам специалистов, сохранялся примерно до 1957–1958 гг. Период 1954–1958 гг. считается поэтому самым успешным за всю историю советской деревни. Прирост валовой продукции сельского хозяйства за эти годы на 35,3% по сравнению с предшествующим пятилетием (что уже само по себе было беспрецедентно) по целому ряду показателей был достигнут в основном за счет увеличения продуктивности личных подсобных хозяйств. С 1954 по 1956 г. в СССР впервые за послевоенный период наблюдался прирост сельского населения. Приостановилось бегство из деревни, а вместе с тем закономерный процесс урбанизации постепенно входил в нормальное русло. Росту валовой продукции сельского хозяйства способствовало и освоение целинных земель. Однако вопрос о соразмерности затрат, направленных на поднятие целины, с практической отдачей до сих пор остается спорным.

Бесспорно одно: примерно с середины 50-х гг. аграрный курс 1953 г., стержнем которого была ставка на материальную заинтересованность колхозников, на подъем личных подсобных хозяйств, претерпел настолько серьезные изменения, что от него по сути уже ничего не осталось. Наступление на личные подсобные хозяйства велось поэтапно. 6 марта 1956 г. принимается постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об уставе сельскохозяйственной артели и дальнейшем развитии инициативы колхозников в организации колхозного производства и управлении делами артели». Этим постановлением запрещалось увеличивать размер приусадебного участка колхозников за счет общественных земель и даже рекомендовалось сокращать его. Здесь же был закреплен принцип ограничения количества скота, находящегося в личной собственности колхозников, «с учетом местных условий».

27 августа 1956 г. постановлением Совета Министров СССР колхозникам и другим гражданам, держащим скот в личной собственности, запрещалось использовать в качестве корма для скота хлеб, крупу и другие продукты, приобретаемые в государственных и кооперативных магазинах. При отсутствии иных доступных источников обеспечения личного хозяйства кормами (кроме сенокоса и огорода) это постановление, в общем верное, если не принимать во внимание конкретную ситуацию, ставило крестьянина в тупик. Ему приходилось либо нарушать только что принятое постановление, либо сокращать количество скота в своем хозяйстве. Борьба с личными подсобными хозяйствами велась не только непосредственно, но и косвенно – через осуществление других кампаний, призванных закрепить «линию партии» в деревне. По своим негативным последствиям среди этих кампаний выделяются по крайней мере две: новый этап укрупнения колхозов и кампания «догнать и перегнать Америку». Определенным стимулом для возвращения к идее укрупнения колхозов послужила реабилитация позиции Хрущева, высказанной им в статье об агрогородах в 1951 г. 1 апреля 1958 г. Президиум ЦК КПСС отменил Закрытое письмо ЦК ВКП(б) от 2 апреля 1951 г., а идеи Хрущева, подвергшиеся тогда критике, были признаны «правильными и объективными». В позиции Хрущева 1951 г., как и в попытках развить ее в дальнейшем, было рациональное зерно, ибо он писал о необходимости не только решать производственные проблемы колхозов, но и благоустраивать деревню, думать об улучшении условий жизни крестьян. Однако казавшаяся столь очевидной мысль о том, что благоустраивать легче (и дешевле) крупные поселки, расходилась со сложной реальностью устоявшегося сельского быта, желаниями самих сельских жителей, разнообразием сельских укладов на огромной территории СССР.