Практически всю осень 2008 года в России идет обвал фондового рынка. В итоге индекс РТС снизился с максимальных значений с около 2400 до почти 500 единиц. Складывается очень неудачное совпадение наших процессов с общемировыми. Во всем мире инвесторы выводят деньги с рынков развивающихся стран, в том числе российского. Выясняется, что и наши банки решили поиграть в финансовую пирамиду. Они брали деньги на Западе по низким процентам и безоглядно кредитовали предприятия и россиян по существенно более высоким. Когда западники, щедро кредитовавшие нашу экономику, перестали это делать и затребовали свои деньги, то у нас стало просто не хватать средств. Но в это время власти еще продолжают заявлять, что кризиса у нас нет (наверное, по аналогии со знаменитым советским: «А секса у нас нет»).

Возможно, в этот момент действительно не была осознана серьезность ситуации, возможно, сознательно выполнялась успокаивающая функция, направленная на предотвращение паники. По всей видимости, имело место сочетание разных обстоятельств. Но действие фундаментальных факторов кризиса, как отечественного, так и мирового характера, заставило действовать достаточно быстро. Большинство мер, в пожарном порядке предпринятых в России, примерно соответствовали действиям финансовых властей других стран. Хотя были заметны и отличия, отчасти связанные с временным лагом признания в России существующих реалий, например наличия фундаментальных причин кризиса и определения его как кризиса доверия (подробнее см. главу 4, раздел «Основные причины кризиса доверия в 2007–2009 годах»).

Общемировому характеру в 2008 году соответствовали и масштабы финансовых затрат на преодоление кризиса в России. К ноябрю 2008 года они составили 6 трлн руб., что составляет примерно 14 % от объема ВВП (2008). Осенью 2008 года стоимость борьбы с кризисом для мировой экономики равнялась $9,4 трлн, что составляло примерно 15 % мирового ВВП. Разброс финансовых затрат по различным странам составлял от 1 % ВВП (Австралия, Дания) до 225 % ВВП (Ирландия) этих стран.[27]

В 2007–2009 годах уязвимость и взаимозависимость мировых финансовых рынков проявились наглядно. Финансовый кризис в США показал: всем остается только мечтать, чтобы американцы научились хоть наполовину так же хорошо слушать советы, как они умеют их давать. Американцы, похоже, не хотели понимать, что их кризис имеет очень много общего с кризисами, происходившими в разное время в различных странах.

Американские эксперты сравнили ситуацию, предшествовавшую кризису ипотечных кредитов в США, с ситуациями, складывавшимися перед наступлением 19 крупнейших финансовых шоков в развитых странах за последние 60 лет. Кроме кризисов в США рассматривались крупные кризисы в скандинавских странах, Испании и Японии. Оказалось: практически все важнейшие индикаторы давно показывали сигнал тревоги. Банки использовали займы для финансирования рискованных проектов, изобретали новые экзотические финансовые инструменты и демонстрировали опасный оптимизм.

При этом американские власти усердно боролись с кризисом теми мерами, которые раньше категорически не рекомендовали другим. Лицемерие и двойные стандарты были продемонстрированы в очередной раз. Так, в свое время американцы убеждали Японию в том, что единственный способ помочь ее экономике – закрытие неплатежеспособных банков и санация финансовой системы по принципу «созидательного разрушения». В 2008 году США готовы были на любые меры, лишь бы не лопнул ни один банк и не обанкротилась ни одна инвесткомпания. В 1990-е годы США рекомендовали азиатским странам ужесточение кредитно-денежной политики. Сами же в 2008 году предпринимали меры исключительно по финансовому стимулированию экономики. Хотя справедливости ради укажем: разные меры могут быть рациональными для экономик разного уровня развития.