Введение обязательных поставок продовольствия лишь усугубило проблему. Крестьянские хозяйства стали саботировать поставки зерна и создавать его тайные запасы, что во многом предрешило крушение царизма. Казалось бы, началось буржуазное преобразование российской системы общества. Вертикаль власти обрушилась, «страна рабов» обрела свободу и шанс пойти по хорошо известному капиталистическому пути развития. Но этим шансом, совершенно превосходным в представлении многих людей, она почему-то не воспользовалась. Этот парадокс до сих пор ставит в тупик многих, кто пытается осмыслить российскую историю. Но он вполне объясним.

На какое-то время ситуация в России стала противоположна тому, что существовало веками. Вместо власти, которая сама по себе была собственностью, появилась собственность, которая, осмелев в отсутствие прежнего хозяина, объявила себя властью. Однако очень скоро выяснилось, что собственность лишь возомнила себя властью, поскольку не смогла решить ни одной из множества жизненно важных для страны задач.

Прежде всего, Россия оказалась перед лицом такой катастрофы, что единственным выходом для нее был скорейший выход из мировой войны. Собственность, объявившая себя властью, оказалась отнюдь не на высоте этой задачи. С одной стороны, она попала в плен имперских амбиций и обязательств перед союзниками, а, с другой стороны, изначально была заложницей своих доходных ожиданий от достижения победы в войне. Поэтому ее действия обусловили дальнейшее приближение катастрофы и полную дискредитацию тех, кто попытался «подержаться за власть». Уже через несколько месяцев к власти пришла партия большевиков, сумевшая предложить участникам российского кризиса то решение о выходе из войны, которое было для них жизненно необходимо. За этим решением последовало возвращение системы общества на привычное опорное отношение власти-собственности.

Какие силы вытолкнули к вершине власти в огромной стране партию большевиков, небольшую и мало кому известную до войны? Почему она после переворота не разрушила опорное отношение власти-собственности, хотя изначально декларировала свое полное отречение от старого мира? Ответы на эти вопросы дает история России. Партия большевиков возникла в российской системе общества как идейная и хорошо организованная политическая сила, противостоявшая капиталистическому развитию страны. Она была призвана к власти, поскольку прежняя – имперская – форма власти-собственности изжила себя, не справившись с задачами индустриального преобразования страны и противостояния в мировой войне, а попытка обойтись вообще без власти-собственности оказалась несостоятельной.

Уже через несколько месяцев после буржуазного переворота произошел еще один переворот, произведенный партией большевиков «от имени» промышленного пролетариата, составлявшего несколько процентов самодеятельного населения страны. Добавим к этому, что по уровню своего экономического развития Россия намного уступала странам-лидерам тогдашнего мира: Англии, Германии, Франции, США. Эти обстоятельства противники большевиков использовали, чтобы доказать невозможность их победы в России. Они полагали, что взять власть в кризисной ситуации небольшая революционная партия может, но будет не в состоянии удержать ее и провести реальные преобразования. В стране «догоняющего развития», где отсутствовали многие предпосылки нового строя, прорыв в новую эпоху представлялся им делом безнадежным.

Но факты – упрямая вещь. Большевики удержать власть сумели и на протяжении трех четвертей века пытались развивать общество без частной собственности и капитала, то есть, осуществляли прорыв в новую эпоху, как они его понимали и были способны претворить в жизнь. Согласно господствовавшей тогда теории, никакого прорыва в будущее осенью 1917 года в России не могло быть. Но он был.