С сугубо экономической точки зрения это можно объяснить приспособлением социальных отношений на всех уровнях – от семейного до надгосударственного, глобального, – соответствующих уходящим индустриальным технологиям, к новым постиндустриальным технологиям. На первом этапе они информационные, затем, вероятно, придет очередь биологических. Однако, говоря об экономических вопросах, следует помнить, что комплекс изменений значительно шире и глубже того круга явлений, который изучает экономика.

Глубина мирового финансового кризиса недооценивается из-за игнорирования его фундаментальной причины – исчерпанности модели глобального развития, созданной в результате уничтожения Советского Союза. После победы над нами в «холодной войне» Запад эгоистично перекроил мир в интересах своих глобальных корпораций, лишив (для недопущения конкуренции с этими корпорациями) освоенные территории возможности нормального развития.

Но это ограничило сбыт самих развитых стран, создав кризис перепроизводства – правда, в первую очередь не традиционной продукции, а преимущественно продукции информационных и управленческих технологий, направленных на изменение человека и управление им: high-hume'a, а не high-tech'a.

Инстинктивно нащупанное в качестве выхода из этого кризиса стимулирование сбыта кредитованием неразвитого мира в принципе не предусматривало возврат кредитов и потому вызвало в 1997–1999 годах кризис долгов, бумерангом ударивший по США в 2000–2001 годах.

США вытащили себя (и мировую экономику, стержнем которой они являются) из начинавшейся рецессии двумя стратегиями.

«Накачка» рынка безвозвратных ипотечных кредитов перестала работать в сентябре 2008 года.

Вторая стратегия поддержки экономики США – «экспорт нестабильности», подрывающей конкурентов и вынуждающей их капиталы и интеллект бежать в «тихие гавани» Запада. Рост нестабильности оправдывает рост военных расходов в самих США, стимулирующих экономику и технологии (это «военное кейнсианство», эффективно применявшееся Рейганом). Реализованная в 1999 году в Югославии против еврозоны, эта стратегия исчерпала себя уже в Ираке в 2003 году.

«Арабская весна» и террористическая война против Сирии свидетельствуют о вырождении стратегии «экспорта нестабильности» в опасный и для самих США «экспорт хаоса». Они больше не пытаются контролировать дестабилизируемые ими территории, став катализатором глобального военно-политического кризиса.

Более того: привод к власти нацистов на Украины с разжиганием в ней гражданской войны и создание ИГИЛ производят впечатление подготовки Третьей мировой войны для успешного списания чудовищной пирамиды заведомо безнадежных долгов (как государственных, так и корпоративных).

По доктрине Обамы, пришедшей на смену доктрине Буша, надо в максимальной степени действовать чужими руками, тратя ресурсы своих сателлитов по НАТО, а не свои, и не американизировать незападные общества, а погружать их в самоподдерживающийся хаос, позволяющий контролировать их ресурсы, где они есть, малыми силами. Именно этим вызван союз с исламскими террористами, над которым работал еще Чейни и который стал очевидным в Ливии и Сирии.

Однако в финансовом плане возможности этой стратегии представляются недостаточными для поддержания должного спроса на доллар, – и, соответственно, для сохранения status quo.

Сегодня Запад пытается не повысить свою конкурентоспособность, но просто запихнуть мир обратно в прошедшие навсегда 90-е и 2000-е годы, когда под прикрытием разговоров о глобализации и гуманитарных интервенциях почти везде, даже в Восточной Европе, сложился по сути дела новый колониализм.