Разработанная либеральными реформаторами программа решения рабочего вопроса в пореформенный период принесла свои плоды. Уже с 1870-х годов в России наметилась тенденция повышения жизненного уровня рабочего населения, снижения производственного травматизма.

Численный рост рабочего класса страны, имевший место к началу ХХ века, усложнение проблем, с которыми приходилось сталкиваться властям в центре и на местах, привели к необходимости пересмотра отдельных принципиальных положений правительственной политики в рабочем вопросе. Министерство финансов, нёсшее непосредственную ответственность за управление промышленной жизнью страны и отношения между рабочими и предпринимателями,4

Линия Министерства финансов на самоорганизацию рабочих, наметившаяся ещё во времена Бунге, в начале ХХ века получает своё новое развитие и конкретное воплощение в законе 19 июня 1903 года, согласно которому в России учреждается институт фабричных старост – первый в истории страны легитимный орган рабочего представительства, призванный предупреждать и локализировать конфликты между рабочими и предпринимателями. Согласно закону фабричные старосты избирались непосредственно рабочими и из рабочей среды и наделялись существенными полномочиями в переговорах с хозяевами предприятий и властями.

Значительным достижением Министерства финансов и лично Витте как его руководителя, было и то, что параллельно и одновременно с законом о старостах был принят закон, возлагавший на фабрикантов и заводчиков обязанность вознаграждать рабочих и их семьи в случае полученного увечья, причем, даже тогда, когда увечье произошло не по вине хозяина, а по неосторожности самого рабочего. На основании этого закона только горнопромышленниками Юга России за 1904—1908 годы рабочим и их семьям было выплачено около 14 млн рублей [38].

При этом законодательное закрепление института фабричных старост и начал социального страхования рабочих Министерство финансов вовсе не рассматривало как последний акт в решении рабочего вопроса, а считало лишь рядовым эпизодом на пути к созданию действительно прочного и взаимовыгодного для всех гражданского мира. Внося в Государственный совет в 1903 году законопроект о введении старост в промышленных заведениях Витте объяснял, что законопроект этот, как и смежный с ним проект о вознаграждении рабочих за утрату трудоспособности от несчастных случаев, является «первым шагом в целом ряде мероприятий», намеченных в области рабочего вопроса, что «Министерство финансов далеко, конечно, от мысли, чтобы со введением старост мог быть окончательно разрешён общий вопрос об устройстве быта рабочего сословия в России» и что «подробная разработка его во всей совокупности производится в особой комиссии [39].

Вместе с тем у правительственной политики в рабочем вопросе было и другое, весьма влиятельное и чисто охранительное направление. Выразителем этого направления являлось Министерство внутренних дел во главе с министром В. К. Плеве и его ближайшим помощником, шефом корпуса жандармов, а впоследствии петербургским генерал-губернатором Д. Ф. Треповым. Оценивая с позиций современного исторического мышления ситуацию, сложившуюся в стране в предреволюционный период, можно не без оснований сказать, что именно безответственная политика полицейского ведомства в рабочем вопросе в решающей мере спровоцировала события 9 января и весь последующий революционный взрыв.

Стремясь властно вмешиваться в экономическую жизнь, полицейское ведомство не только требовало передачи в своё подчинение фабричной инспекции, Главного и губернских по фабричным и заводским делам присутствий, но и постоянно прибегало ко всякого рода провокациям, не только не снижавшим остроты социально-экономических противоречий, но и во многом усугублявших их.