Будучи сторонником гармонизации отношений между предпринимателями и рабочими, Берви-Флеровский обвинял социалистов Западной Европы: поднимая рабочий вопрос, они не сумели понять, «что в высшей степени несправедливо, чтобы то, что было произведением капитала и труда, составляло собственность одного капитала». «Они старались и стараются достигнуть своей цели, – писал Берви-Флеровский, – путём рабочих стачек, причиняют этим рабочим бесчисленные страдания и разорение, держат иногда целую страну в бесполезном волнении. Не лучше ли было бы вести дело начистоту? Работники имеют на ход дела такое же влияние, как и капиталисты, они товарищи. Доходы фабрики, капитал, на неё определённый, одинаково известны и тем и другим. Они получают процент и вознаграждение за риск, работники – остальное» [40].

Отмечая в своей работе, что в России «рабство уничтожено и уступило своей место найму», Берви-Флеровский убеждённо считал что наем, в своё очередь, «должен уступить место товариществу». «Между трудом и экономией должно быть равенство, между работниками и капиталистом товарищество» [41].

Как демократ—просветитель и сторонник мирного развития общества, Берви-Флеровский полагал, что решающее в устройстве общественной жизни принадлежит только личности. Идеальной же формой хозяйствования он считал земельную общину в деревне и артельное хозяйство – «товарищество» – в городе.

Крайне враждебную позицию по отношению к либеральным экономистам занимали представители правых сил, ратовавших за сохранение в стране феодальных пережитков, в том числе и в сфере разрешения социальных конфликтов. Известный правый публицист М. Н. Катков в «Московских ведомостях» упрекал либеральных авторов в том, что они списали рабочий вопрос с иностранных книг. По его мнению, «правильная регулирующая политика власти» могла спасти страну от любых рабочих выступлений, избежать неприятностей, связанных с появлением в стране рабочего сословия.

Консервативная газета «Весть», выражая боязненно-враждебное отношение к пролетариату, упрекала либеральных авторов в защите рабочих и их прав. «Весть» писала о деморализации рабочей среды, распущенности, пьянстве рабочих, их неповиновении хозяевам и других отрицательных качествах рабочих, с особой силой якобы проявившихся в результате крестьянской реформы 1861 года и других либеральных преобразований в стране. Ссылаясь на заявление елецких фабрикантов о том, что они «разоряются рабочими», газета заявляла о подавлении капитала трудом, о том, что в России, в отличие от Западной Европы, рабочий вопрос состоит в заботе о благосостоянии промышленников. На этом основании «Весть» считала нежелательным образование пролетариата в России, ссылаясь на наличие в стране земельных богатств и щедрых недр [42].

В значительной мере с ориентиром на позицию правых сил строилась политика в рабочем вопросе высших чинов Министерства внутренних дел. В 1870-е годы министерством была выдвинута идея попечительства о рабочих. Она предполагала сдерживание рабочего движения посредством осуществления мелочной регламентации отношений между рабочими и предпринимателями, предусматривала использование прямого административно-полицейского вмешательства в эти отношения. При этом исключались какие-либо элементы стачечной борьбы рабочих, создание рабочих организаций.

Представители либерально-реформаторского лагеря решительно выступали против полицейского попечительства над рабочими. Они активно следовали за рекомендациями видного английского политэконома Дж. С. Милля, который утверждал, что теория зависимости, патриархальной опеки отжила свой век, и что важнейшей задачей в этой области является обеспечение самостоятельного развития пролетариата [43]. На этом основании они полностью солидаризировались с позицией А. Смита и его последователей, защищавших свободу забастовок. Н. Х. Бунге в своём курсе «Полицейское право», читавшемся в Киевском университете св. Владимира, утверждал, что лишение рабочих права на забастовку нарушает такой важнейший принцип экономического либерализма, как принцип свободы сделок. Вместе с тем учёный считал, что забастовки сами по себе не способны сколько-нибудь существенно улучшить положение рабочего класса. «…Условия производства и сущность отношений между участвующими в нем лицами обыкновенно остаются прежними, – писал учёный по поводу эффекта забастовок. – Стачки противопоставляют причинам, действовавшим на понижение заработной платы, силу, с характером часто отрицательным, которая нисколько не способствует ни улучшению качества, ни улучшению количества труда, ни уменьшению борьбы частных интересов» [44].