В связи с развитием российского капитализма вопрос о том, как избежать обнищания трудящихся, становится одним из центральных экономических вопросов, имевшим важное теоретическое и практическое значение. Русские экономисты поднимают вопрос о том, каким должен быть прожиточный минимум рабочего и его семьи. Большое значение приобретает и вопрос о продолжительности рабочего дня. Большинство отечественных экономистов разделяли точку зрения сторонников классической политэкономии согласно которой сокращение рабочего дня на промышленных предприятиях при сохранении заработной платы может привести к краху промышленного производства, что сокращение рабочего дня снизит выработку на одного рабочего.

Наряду с этим популярность среди части экономистов пользовалась т. н. «доктрина свободного контракта», согласно которой между просвещенными экономическими агентами вопрос о размере вознаграждения за труд должен решаться исключительно на договорных началах. Подобно своим западным коллегам, многие отечественные экономисты не видели различия краткосрочных и долгосрочных последствий сокращения рабочего дня.

Со второй четверти ХIХ века, времени вступления России в эпоху промышленного переворота, вопрос об оплате труда работников становится для отечественных экономистов объектов оживлённых научных дискуссий. Как показывает исследование проф. В. А. Павлова [14], серьёзный интерес к вопросам заработной платы проявляли как практические политики, например, министр финансов Российской империи Е. Ф. Канкрин, так и учёные-экономисты – А. И. Бутовский, Т. Ф. Степанов, А. И. Чивилев и другие.

Егор Францевич Канкрин (1774—1845) оставил после себя ряд экономических сочинений, в том числе «Очерки политической экономии и финансии», изданные первоначально на немецком языке (Штуттгарт, 1845), много лет спустя на русском (СПб., 1894). Детально анализируя проблемы заработной платы, российский министр отмечал, что теоретически минимум, т.е. самое малое, что должен добывать простой работник, составляют [15]:

– «Соответственное его потребностям содержание, как собственно для себя, так и для семейства».

– Некоторый относительно «содержания» излишек, в котором он «нуждается для воспитания своих детей, ремонта своих инструментов, [содержания] животных и т. д.».

– «Запас про чёрный день и на старость».

– «Особая прибыль, которая дала бы ему возможность улучшать свое состояние или собирать капитал».

Высококвалифицированному работнику, проявляющему смекалку и мастерство, по мысли Канкрина следовало бы платить ещё большее вознаграждение. Благодаря этому он мог бы богатеть и, «производя вещи в высшей степени ценные, умножать вместе с тем и народное богатство» [16]. В действительности же, с сожалением констатировал Канкрин, «не встречаем мы, чтобы всем работника приходилось на долю полное подобного рода вознаграждение за труды и особенно редко случается видеть, чтобы приходилось им получать долю запаса и особой прибыли».

Среди отечественных учёных одним из первых вопросы оплаты труда затронул в 1847 году Александр Иванович Бутовский (1817—1890), видный экономист и государственный деятель, автор первого отечественного учебника политической экономии, написанного на русском языке. Его сочинение «Опыт о народном богатстве, или О началах политической экономии» состояло из трех частей: «Производство богатств», «Обращение и распределение богатств» и «Потребление богатств». Находясь на платформе классической политэкономии, Бутовский отстаивал естественный характер материального неравенства и осуждал принцип уравнительного распределения материальных благ. Его позиция близка к позиции сторонников «рабочего фонда». «В благоустроенном обществе, где господствуют христианские нравы, – писал Бутовский, – избыток богатых служит спасительным запасом для бедных… В минуты бедствия этот запас… проливается на неимущих росою благодеяния и пособий. Без него они погибли бы неминуемо: он помогает им вынести бремя лишений…» [17]