Интересно, что если с протестантами и простыми католиками (этому также есть свидетельства) Иван мог дружелюбно спорить о религиозных догматах, то дискутировать о вере с официальным представителем Ватикана царь не желал. Сказывалась старая предубежденность против католицизма. Царь готов был беседовать с посланцами папы о политике и торговле, но только не об унии двух церквей. Между тем именно в то время интерес Ватикана к России серьезно возрос. Каждый раз, когда турецкий султан угрожал Европе, а делал он это часто, Ватикан начинал смотреть на Россию как на потенциального союзника, способного открыть второй фронт против мусульман и тем самым ослабить турецкое давление.

Во второй половине XVI века в Римской курии конкурировали между собой две оппозиционные группы: первая, сформированная под польским влиянием, считала русских врагами христианства. Другую позицию занимали влиятельные тогда венецианцы, считавшие союз с Московией необходимым условием для победы над турками. При этом, естественно, подразумевалось, что в конечном счете Московия должна подчиниться понтифику. Об этом писали многие, в том числе великий итальянский гуманист Энеа Пикколомини, известный также как Пий II, и итальянский философ Томмазо Кампанелла. Именно эта венецианская группа и предложила направить к Ивану Грозному опытного дипломата.

Тем более на тот момент представился и удачный предлог. Москва и Польша, уставшие от войны, искали посредника, способного помочь им заключить мир. В качестве такого посредника и отправился в Москву дипломат-иезуит Антонио Поссевино. В иезуитском ордене Поссевино числился на хорошем счету за свои успехи в работе с северными странами, где ему удалось обратить в католицизм шведского короля Иоанна III.

Перед посланником Ватикана стояло несколько важных задач: заключение мира между русскими и поляками, установление торговых отношений между Московией и Венецией, привлечение царя к антитурецкому союзу и, наконец, самое важное и трудное – реализация решения о воссоединении двух церквей, принятого Флорентийским собором в 1439 году.

Позже, подводя итоги своей миссии, Поссевино отметит, что Иван IV проявил немалый дипломатический талант при заключении договора с Польшей. Когда же зашел разговор о религии, царь просто сказал, что данный договор невозможен.

О перспективах распространения католицизма в Московии Поссевино в своих записках отзывается скептически, так как, по его мнению, о католицизме русские ничего не знают, а если что и слышали, то лишь оскорбительные отзывы со стороны греков. Чтобы изменить ситуацию, Поссевино предлагал членам ордена для начала заняться изучением русского языка, а главное – напечатать в Вильно, где существовал иезуитский колледж, книги, необходимые для миссионерской деятельности в России.

Таким образом, миссия Поссевино закончилась удачно для Москвы и неудачно для Ватикана. Был решен вопрос о мире с Польшей, причем, как следует из комментария католического представителя, с выгодой для русских. Удалось решить вопрос о торговле с Венецией, но Москва и сама здесь стремилась к успеху. Зато провалом закончились попытки Поссевино даже поговорить всерьез о возможности унии и союза с Россией против турок. А именно это и являлось главной целью поездки иезуита.

Настойчивое желание царя уклониться от диспута с Поссевино по богословским вопросам объяснялось не только религиозными мотивами. Царь откровенно признавал, что не хочет нарушать политическое согласие неизбежной ссорой. Уже в инструкции, данной царем приставу, который должен был на границе встретить посланца Ватикана и проводить его в Москву, строго указывалось: «…а будет [Поссевино] задирать и говорить о вере, о греческой или римской», от дискуссии уклониться и отвечать, что «грамоте, мол, не учивался».