В правление В. Путина усилился процесс номенклатурного подбора и расстановки кадров не только в высшем руководстве страны, но и во всей системе государственного управления на основе родственных, образовательных и производственных связей, принципов землячества и социальной близости. Результатом стали «деинтеллектуализация» и «провинциализация» государственной власти, значительную роль сыграло в этом более чем двукратное увеличение доли военных во власти – с 11,2 % в 1993 г. при президенте Б. Ельцине до 25,2 % в 2002 г. при президенте В. Путине. Показательна и динамика других кадровых составляющих: доля «интеллектуалов», имеющих ученую степень, уменьшилась в 2,5 раза с 52,5 до 20,9 %, доля выходцев из сельской местности увеличилась в 1,4 раза с 23,1 до 31 %, доля земляков главы государства – в 1,6 раза с 13,2 до 21,3 %, а ставленников бизнеса – в 7 раз с 1,6 до 11,3 % (4, с. 268–269).

Как уже говорилось, ключевой тенденцией в управлении современным государством является децентрализация власти, которую можно разделить на децентрализацию политического и структурно-функционального характера.

Историческая первооснова политической децентрализации – разделение властей на судебную, законодательную и исполнительную, что закреплено и в статье 10 Конституции РФ. Построение «вертикали власти» как основы государственного режима в явной или неявной форме выходит за конституционные рамки и прежде всего искажает конституционный принцип разделения властей и конституционную систему сдержек и противовесов во взаимоотношениях высших органов государственной власти3. В настоящее время все властно-принудительные полномочия государства сконцентрированы в едином сдвоенном центре власти «Президент Д. Медведев – председатель Правительства В. Путин», который институционально сосредоточен в администрации Президента РФ и президиуме Правительства РФ. Этот тандем составляет вершину российской государственной власти, которой полностью подчинена стержневая исполнительная власть, а также лишенные самостоятельности законодательная и судебная власти, выполняющие лишь вспомогательные функции по обслуживанию интересов президентской и исполнительной властей.

К политической децентрализации относится также проявляющаяся в настоящее время как в федеративных, так и в унитарных государствах тенденция «федерализации» власти – разделение ее полномочий, компетенции и ответственности между центральным, региональным и местным уровнями. Смысл «федерализации» власти состоит в приближении власти к людям за счет расширения полномочий и самостоятельности региональной и местной властей в решении проблем повседневной жизни регионов и местных сообществ.

Вопреки этой мировой тенденции российская «вертикаль власти» явно страдает «унитарным синдромом», проявляющимся в том, что федеральная власть постоянно стремится подчинить себе и вмешиваться в деятельность региональных и местных властей в нарушение принципов федеративного устройства и автономности местного самоуправления от государственной власти, установленных статьями 5 и 12 Конституции РФ4. На централизацию и унитаризацию отношений между федеральным центром и регионами был явно направлен ряд решений, принятых в период 2000–2004 гг. К таким решениям относятся: наложение в указном порядке на административно-территориальное деление страны, установленное Конституцией РФ, новой административной сети из семи федеральных округов (2000); изменение порядка формирования Совета Федерации, в результате чего высшие должностные лица и председатели законодательных органов субъектов Федерации были лишены возможности влиять на принятие государственных решений на федеральном уровне в статусе члена Совета Федерации (2000); практически полный отказ, кроме Республики Татарстан, от конституционно-договорного принципа формирования федерации (2003); перераспределение полномочий в межбюджетных отношениях в пользу федерального центра (2003); и, наконец, уже указанная ранее отмена прямых выборов высших должностных лиц регионов и замена выборов фактическим назначением этих должностных лиц непосредственно президентом (2004).