Когда готовился этот материал, правительственная армия довольно успешно штурмовала район Каламун на границе с Ливаном. Здесь проходит стратегическое шоссе М-5, к тому же в случае разгрома боевиков сирийская армия смогла бы бросить дополнительные силы в район Дамаска и Идлиба, что окончательно переломило бы ход противостояния.

С боевиками в Каламуне сражались сирийские солдаты и бойцы «Хезболлы», которые, разбившись на мелкие группы, вели поисковые операции и наносили молниеносные удары – оптимальная тактика в горной местности. По слухам, вопросами координации сирийцев и «Хезболлы» занимались офицеры иранских спецслужб, имеющие богатый опыт подобных операций.

Так получилось, что штурм Каламуна практически совпал по времени с женевскими переговорами по иранской ядерной программе. Как известно, их результат был благоприятен для Тегерана и, соответственно, совершенно неприемлем для Саудовской Аравии – главного спонсора различных джихадистских группировок, в том числе и сирийских боевиков. 19 ноября 2013 г., т.е. в один из дней, когда сирийцы с помощью ливанцев и иранцев громили боевиков в горах Каламуна, а в Женеве шли переговоры, у ворот иранского дипломатического представительства в южной части Бейрута прогремели два взрыва. В результате терактов, осуществленных смертниками, погибли около 25 и были ранены около 150 человек.

Ответственность за теракты взяла на себя джихадистская группировка «Бригады Абуллаха Аззама» – франшиза «Аль-Каиды» в странах Восточного Средиземноморья. В данном случае неважно, действовали ли «Бригады» самостоятельно или с подачи того или иного правительства. Но можно с высокой долей вероятности предположить, что целью организаторов терактов было наказать Иран и «Хезболлу» за их участие в сирийских событиях. А в идеале – спровоцировать Иран на какие-то жесткие действия и сорвать переговоры с Соединенными Штатами.

Как известно, никакого влияния на ход переговоров теракты не оказали и помощь режиму Асада со стороны Ирана и «Хезболлы» не прекратилась. Зато теперь перспективы достижения согласия внутри Ливана становятся все более призрачными. Сам факт теракта в бейрутском районе Бир Хассан, который считается цитаделью «Хезболлы», говорит о многом. Это уже пятая вылазка джихадистов в Ливане за последние пять месяцев, цель которой отвлечь «Хезболлу» от событий в Сирии. Однако сделать это пока не удается, и ситуация в Ливане, судя по всему, будет только ухудшаться. Экстремисты провоцируют конфликты между суннитами и алавитами, перестрелки между противоборствующими группировками происходят все чаще. (Особенно напряженная ситуация на севере страны, в городе Триполи.)

Осложняет обстановку и фактор сирийских беженцев, численность которых в Ливане превышает уже 400 тыс. человек. Естественно, что многие из них озлоблены и винят в своих бедах кто суннитов, кто алавитов – в зависимости от конфессии. Все это только ухудшает и без того донельзя сложные межобщинные отношения. А если вспомнить, что когда-то гражданская война в Ливане началась в лагерях беженцев из Палестины, то можно провести вполне определенную параллель.

В 2013 г. «“Аль-Каида”1 в странах исламского Магриба» потерпела поражение от французских войск, в результате чего потеряла контроль над северными районами Мали. Декларируемая цель группы – создание халифата в зоне Сахель (огромный регион южнее Сахары, протянувшийся от Алжира до Эритреи) – так и не была достигнута. Впрочем, вряд ли это огорчило боевиков, которые, судя по всему, ставят материальные блага выше романтических проектов.