По мнению одного из экспертов, увеличение мусульманской массы за счет выходцев из Средней Азии, Северного Кавказа и Азербайджана – «это плюс нашей мусульманской общине». Если местное население мусульман воспринимало только как татар, которые по-соседски могли выпить с русским братом, курить, «материться», то приезд мусульман из Средней Азии и других мест «восстанавливает образ мусульманина как человека, ведущего безалкогольный, целомудренный образ жизни». Правда, духовенство несколько обеспокоено определенной резкостью менталитета кавказцев, более жестким вариантом ханафитского толка среднеазиатских мусульман. «Но мы понимаем, что на исламские традиции влияют этнические особенности».

Три года назад, оценивая ситуацию в мусульманской общине Самарской области, имам Соборной мечети подчеркнул: здесь нет ни «настоящих ваххабитов-пуритан, ни тех экстремистов, которые выдают себя за ваххабитов и образ которых тиражируют СМИ». В последнее время представители мусульманской общественности все чаще выражают обеспокоенность усилением салафизма в соседнем Татарстане и возможностью его проникновения в мусульманскую общину Самарской области. По общему мнению, региональная умма пока не затронута этими процессами. Главный источник распространения салафизма наши информанты видят в системе современного исламского образования, создающей условия, а порой подталкивающей молодежь к получению духовного образования в Египте, Арабских Эмиратах, Саудовской Аравии.

В 2004 – 2005 гг. мусульманская общественность и духовенство единодушно осудили попытку сторонников «Хизб ут-Тахрир» (Партия исламского возрождения) развернуть пропагандистскую деятельность на территории Самарской области. С определенной долей уверенности можно констатировать, что и в настоящее время адепты «Хизб ут-Тахрир», «Таблиг-и Джамаат», других радикальных организаций не имеют поддержки в региональной умме. Однако эти протестные организации, использующие идеи радикального ислама для достижения социальной справедливости либо как способ преодоления личных идейно-психологических фрустраций, могут оказаться привлекательным для определенной части российских мусульман, прежде всего для молодежи.

Несмотря на то что в мусульманском сообществе происходят все более явные изменения, на официально-публичном уровне лидерами Регионального духовного управления мусульман Самарской области ситуация характеризуется как спокойная, единообразная в плане традиционной приверженности суннизму ханафитского мазхаба. По всей видимости, такой же она воспринимается и светскими властями.

Говорить о российском исламе как о некой гомогенной и однозначной культуре представляется сегодня проблематичным в силу многих причин. Богатая и многообразная историческая традиция ислама на территории России и противоречивость постсоветских трансформационных процессов создали и продолжают создавать своеобразную картину.

Анализ этого феномена усложняется не только сильной дифференциацией ислама в российских регионах, что обусловлено своеобразием культурного, исторического и геополитического контекста. Сам по себе процесс «возвращения» ислама на постсоветское пространство неоднозначен и сложен. Поэтому в научной литературе зачастую встречаются несовпадающие, или противоречащие друг другу объяснительные модели. Для конца 1980-х – начала 1990-х годов характерно понятие «исламское возрождение», под которым подразумевался возврат к исторической традиции тюркских народов СССР после 70 лет атеизма. Однако уже к началу XXI в. стало ясно, что «вернувшийся ислам» во многом отличается от дореволюционных канонов. Появилось другое понятие – «исламская глобализация», подразумевающее заполнение духовной ниши тюрков арабской версией ислама. Появление духовных учителей и проповедников из стран исламского Востока, подготовка молодых имамов и мулл в зарубежных духовных центрах положили начало ревизии традиции предков. Средоточием споров стала традиционность в исламе, поскольку проводники обозначенных тенденций апеллировали к истине, как мерилу легитимности своего направления. Для обращавшихся к региональной исторической традиции истина была в канонах предков. Исламские неофиты отсылали к арабской модели ислама, считая лишь ее одну истинной.