Явления фенотипического расизма возникают на уровне повседневных, бытовых отношений. Это – не сконструированные расовые образы, а реальные чувства и реальные формы самообособляющегося расистского поведения. Существующие традиционно в безобидных столкновениях между соседями, представителями различных национальностей, они обретают острую агрессивную форму вместе с расширяющимися миграционными процессами, с обострением региональных этнических и специфических межрасовых противоречий.

Нельзя не видеть, что в них возникают новые формы биополитического расизма, которые наделяют конкретные этнические группы такими псевдорасовыми качествами как излишний вес, отклонения в социальном поведении или склонность к совершению преступлений против человечности. Тема расы и расизма еще далеко не исследована. В современной ситуации стал актуальным вопрос: применимы ли в условиях глобализации исторически сформировавшиеся механизмы решения проблем фенотипического расизма? Исторически определившиеся механизмы решения таких расовых проблем известны: это апартеид, т.е. разделение рас; ассимиляция, т.е. слияние расового меньшинства с большинством, восприятие его языка и культуры; мультикультурализм – как нахождение форм сосуществования и позитивного взаимодействия этнических групп в границах единого государства.

Эти исторически определившиеся подходы к решению расовых проблем, как считается, относятся к прошлому. Жизнь, однако, показывает, что это не так. Например, возможен своеобразный добровольный апартеид. Так, хасиды в Соединенных Штатах Америки, под влиянием установок главного раввина, создают всеми уважаемый хасидский порядок, строгий дресс-код, строгий правовой закон. В сельских районах, где возможно приобретение больших размеров аграрной собственности, создаются условия, при которых дети воспитываются в «чистой» среде хасидов, не имея возможности коммуникации с нехасидами.

Существуют и нерелигиозные общины такого рода – члены секты сайентологов, байкеры, внутригородские банды.

В современной ситуации раса позиционирует себя прежде всего социально и культурно, тогда как натуралистические признаки воспринимаются как символы и намеки, позволяющие оценивать окружающую реальность как территорию врага или друга.

Демаркационные линии рас возникают до самосознания. Массовая культура, средства информации, телевидение, кино, литература создают образы, которые становятся исходными пунктами дорефлективного восприятия этнической и расовой реальности. Эш Амин – профессор географии и исполнительный директор Института передовых исследований Дархамского университета вслед за А. Салданха как раз и называет дорефлективное повседневное расовое деление «фенотипическим расизмом»12.

В качестве характерного примера «фенотипического расизма» он приводит описание Аруном Салданха в его книге «Психоделическая белизна»13 чувства превосходства белых людей на пляжах Гоа, проявляющегося в характере загара, осанке, одежде, акценте, татуировках, стиле и потребительских привычках. Соответственно территориально они занимают определенные части пляжа. В отличие от жителей Британии и Северной Европы, попытки представителей азиатских стран, Гоа и Южной Европы казаться «привлекательными», по его оценкам, всегда остаются неуклюжими, второсортными и неуместными. Он также обратил внимание на то обстоятельство, что полиция, комментируя гражданские молодежные бунты в английских городах, обычно делает акцент на местных историях сегрегации, нищеты, культурной изоляции и формах нарушения законности. Хотя известно, что в отношениях, в частности, к мусульманам априори присутствуют подозрительность, страх и ненависть. При оценках внешнего вида делается акцент на бороды, висячие штаны, молитвенные тюбетейки.