Замена единоличного Сталина на «Сталина» коллективного означала качественно важное изменение в природе власти. Во-первых, каждый член коллективного руководства, став «Сталиным» в миниатюре, не только руководствовался своим положением, но и опирался на группу своих сателлитов, номенклатурных работников рангом ниже. Те, в свою очередь, стали опираться на собственное окружение и так вниз по иерархии власти, вплоть до начальников цехов и бригадиров. Каждый, входящий в систему власти, получал защиту, замыкающуюся в конечном итоге на одном из членов Политбюро. Это изменение подорвало основу репрессий в рамках власть имущих. Не случайно глава репрессивного аппарата Л.П. Берия был первым и последним зачислен во враги народа среди постсталинского коллективного руководства.

Во-вторых, открылись каналы влияния и давления нижестоящих руководителей на вышестоящих. Члены Политбюро были вынуждены считаться с членами ЦК, поскольку при малейшей неустойчивости в расстановке сил в Политбюро важное значение приобретала поддержка тех или иных его членов членами ЦК. Так, когда группировка В.М. Молотова пыталась сбросить Н.С. Хрущева и получила даже большинство в Политбюро (в период правления Н.С. Хрущева его переименовали в Президиум

ЦК КПСС), ему удалось одержать верх при поддержке большинства членов ЦК.

В обмен на поддержку наиболее влиятельных членов ЦК, высшее руководство было вынуждено удовлетворить их ведомственные и (во вторую очередь) местнические амбиции. С этого момента общегосударственный котел материальных и финансовых ресурсов стал растаскиваться по ведомственным, национальным и местным квартирам. На первом этапе этого процесса преимуществом пользовались руководители министерств и ведомств, представляющих военно-промышленный комплекс и тайную полицию. Глава Политбюро, желавший сохранить свою власть, вынужден был подкармливать военно-промышленный и полицейский комплексы. На втором этапе на дележ пирога общесоюзных ресурсов стали претендовать также хозяйственные руководители не военных отраслей, которые сумели организовать свои коррумпированные лобби и методом круговой поруки выбивали инвестиционные ресурсы на всевозможные стройки века: от грандиозных водных проектов, строительства предприятий-гигантов и проблематичных железных дорог до сооружения атомных электростанций, сделавших страну «пороховой бочкой». Парадокс! Страна, превращенная в военный лагерь и выжимающая из себя все соки в подготовке к войне, сама нашпиговала себя атомными электростанциями, гарантирующими уничтожение почти всего населения в случае войны. Но всевозможные крупные стройки необходимы коррумпированной власти, поскольку на них особенно велики приписки – источник личного обогащения, взяток вышестоящим, образования на их основе власти нового типа – иерархии коррумпированных групп, спаянных в одно целое массовой дачей и получением взяток.

В процессе трансформации репрессивного тоталитаризма в тоталитаризм коррумпированный, сохранивший репрессии лишь в качестве профилактической меры против диссидентов и отпугивания всего народа от активной политической деятельности, произошла дальнейшая расфасовка реальной власти по иерархии должностей. Если первоначально власть замыкалась на единоличном вожде, потом она перешла к коллективному вождю (Политбюро), затем в высшей власти стали участвовать министры и республиканские и региональные наместники, то в последующей структуре власти к ее тоталитарно обобществленным ресурсам подключились руководители предприятий и даже люди без официальных должностей – главари мафиозных групп. Словно спутники, выводимые ракетами в космос, на высокие начальственные посты стали забрасываться ставленники этих групп. Опутанные взятками, боящиеся разоблачений темных пятен в биографии, надежно скрытых в сейфах мафиози, опасающиеся к тому же физического уничтожения, новоявленные руководители стали орудием теневых группировок.