А теперь поведаю вам, дети мои, о труде моем, как трудился я в походах и на охотах с тринадцати лет. Сначала я к Ростову пошел сквозь землю вятичей – послал меня отец, а сам пошел к Курску. И снова, второй раз ходил я к Смоленску, а из Смоленска пошел во Владимир на Волыни. Той же зимой послали меня братья в Берестье на пожарище, что поляки пожгли, и там правил я городом мирно. Затем ходил в Переяславль к отцу, а после пасхи из Переяславля во Владимир – в Сутейске мир заключать с поляками. Оттуда опять на лето во Владимир. <...>

А всего походов было восемьдесят три великих, а остальных и не упомню меньших. И миров я заключал с половецкими князьями без одного двадцать и при отце и без отца, и раздаривал много скота и много одежды своей. И отпустил из оков Шаруканевых двух братьев и других сто лучших князей половецких.

А вот как я трудился, охотясь: коней диких ловил я своими руками в пущах и на равнинах и связывал их живых. Два тура метали меня рогами вместе с конем, олень меня бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал. Вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь мне у колена потник прокусил, лютый зверь вскочил ко мне на бедра и коня со мною опрокинул, и Бог сохранил меня невредимым. И с коня я падал много раз, голову разбивал дважды, и руки и ноги свои в юности повреждал, не дорожа жизнью своею, не щадя головы своей.

Что надлежало делать отроку моему, то сам делал – на войне и на охотах, ночью и днем, в зной и в стужу, не давая себе покоя, не полагаясь ни на посадников, ни на биричей. Все делал сам, что было нужно, весь порядок в доме у себя сам устанавливал. И следил за порядком у ловчих и у конюхов. И о соколах и о ястребах заботился. Также и бедного смерда и убогую вдовицу не давал в обиду сильным.

Не осуждайте меня, дети или другой, кто прочтет: не хвалю ведь я ни себя, ни смелости своей, но хвалю Бога за то, что он меня, грешного и ничтожного, столько лет оберегал от тех смертельных опасностей и создал меня не ленивым, но способным на всякие дела человеческие.

Прочитав эту грамотку, постарайтесь, дети, совершать всякие добрые дела. Смерти, дети, не боясь, ни войны, ни зверя, дело исполняйте мужское, как вам Бог даст.

Сын Владимира Мстислав, позднее прозванный Великим, нанес очередное поражение половцам и подчинил Киеву Полоцк, князей которого изгнал в Византию. С его кончиной между князьями вновь началась борьба за первенство, сложились две группировки – Мономашичи (сыновья Владимира) и Мстиславичи (сыновья Мстислава, племянники Мономашичей), которые враждовали столь отчаянно, что Киев неоднократно переходил из рук в руки. В 1136 году, после изгнания Всеволода Мстиславича из Новгорода, началось и отпадение Новгорода от Киевской Руси.

Дважды в Киеве княжил Юрий, один из младших сыновей Мономаха, князь ростово-суздальский, основатель таких городов, как Дмитров, Звенигород и Переславль-Залесский. В 1147 году Юрий написал своему союзнику князю Святославу: «Приди ко мне, брате, в Москов». Это первое письменное упоминание оМоскве, и потому 1147 год считается официальной датой основания города.

Хотя традиция связывает основание Москвы с именем князя Юрия Долгорукого, вероятнее всего, этот князь не основал город, а захватил уже существовавшее к тому времени поселение. Предание гласит, что эта местность принадежала боярину Степану Кучке, который не оказал князю должного почтения: Юрий убил боярина и завладел его землями.

Позднее Кучковичи, боярский род Кучки, отомстили Юрию, убив его сына, князя Андрея Боголюбского, хотя убийство, конечно, было спровоцировано соперничеством между новой столицей Владимиром и прежними центрами княжества – Ростовом и Суздалем.