Потом передумал и открыл другую – в комнату Эмили.

– Отдохни, переоденься и приходи ко мне. Тебе помочь снять платье, или служанок позвать?

– А я смотрю, что кому-то уже не терпится раздеть меня? – усмехнулась девушка, специально добавив к голосу игривых нот. – Но нет, я на это больше не куплюсь. Пришли мне кого-нибудь.

Ян только подмигнул ей левым глазом и скрылся в своей комнате. Вздохнув, Эмили зашла в свою. Вскоре к ней постучались две служанки. Они развязали корсет – очень осторожно, стараясь, не приведи боги, не причинить никакого неудобства. Одна аккуратно опустила платье вниз, открывая миру стройную фигуру девушки, другая подошла, держа в руках халатик. В отсутствие Яна они вели себя чуть более раскованно и даже улыбались. Вот только в глазах их было что-то странное. Неужели… жалость?

Этот взгляд вызывал много вопросов, вот только Эмили хорошо понимала, что не стоит их задавать и тем самым выдавать свои истинные чувства.

«Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас», – горько усмехнулась она про себя.

– Вас он устроит, госпожа? Или поискать что-нибудь другое? – спросила китаянка.

– Благодарю, но не стоит. Сегодня я и так долго была кем-то другим, – покачала головой Эмили. Она потянулась к брошенным на комод джинсам и футболке – будто видела в этих привычных вещах отголосок покоя и стабильности, как вдруг ощутила, что что-то соскальзывает с её шеи.

Резко обернувшись, Эмили увидела, как в испуге отскочившая служанка прижимает к груди ожерелье.

– Только не сердитесь, госпожа. Драгоценности нужно держать в сейфе, чтобы не украли, госпожа…

– Я понимаю, – отозвалась девушка, отмечая про себя крайнюю предусмотрительность Яна: не оставлять ей никаких вещей, которые способны натолкнуть на мысль о побеге.

Китаянки тем временем подняли платье и повесили его в стенной шкаф за ширмой. Одевшись, Эмили позволила им разобрать замысловатую прическу и завязать волосы в высокий хвост. Закончив, служанки вышли, а Эмили, глубоко вздохнув, пошла в комнату к Яну.

Он сидел на подушке перед столом. В комнате висело дымное марево и пахло опиумом. В отличие от помещения клуба, здесь хозяин бережнее относился к мебели и в случае необходимости аккуратно пристраивал трубку на железную подставку.

На свободном участке, гибко извиваясь стройным телом, танцевала девушка. В её руках были два разукрашенных веера, а из одежды только полупрозрачная рубашка. Глаза её были закрыты, и казалось, что разум танцовщицы пребывает где угодно, но только не в этом мире.

– А, Эмили, садись. – Завидев вошедшую, Ян помахал ей рукой. – Ты предпочитаешь к ужину чай или вино?

Игристый дух шампанского уже покинул девушку, и ещё минуту назад ей казалось, что она полностью в своём уме, но стоило ей вдохнуть удушливый дым, как сознание поплыло, картинка перед глазами дрогнула и чуть смазалась.

– Лучше вина, – ответила Эмили, присаживаясь за стол.

Ян улыбнулся с видом «я так и знал».

Вскоре в комнату просочился уже знакомый старик с ужином.

Одну половину занимал рис с мясом и какими-то специями, чайник с чашками, бутылка вина с золочёной этикеткой и видно, что дорогого. А вот на второй с горкой лежали конфеты без фантиков. Глава всея китайской мафии запихнул в рот сразу горсть шоколада и аж заурчал от удовольствия. В этот момент он выглядел как-то по-особенному умиротворённым – чертовски трудно было поверить, что это тот самый человек, при взгляде на которого у доброй половины Лондона начинают трястись поджилки и дёргаться глаз. Чёрный шёлковый халат с несколькими вышитыми иероглифами особенно подчёркивал его нездешнее происхождение, но в комнате, сделанной под восток, всё это смотрелось на удивление уместно.