Я видел выстрелившие нити лент и почти успел среагировать. Но в последний момент замер, позволяя им впиться в мое тело. Сразу шесть полос протянулись от Хохуро ко мне. Я видел алую волну силы, катящуюся по рунам, чтобы влиться в тело Джекса.

Бросить «Лисов», круговым движением собрать ленты в пучок. И вырвать их разом из своего тела. Рывок на себя, слышится возглас удивления и неверия. Тощее тело мумии срывается из-под потолка и летит в мою сторону.

Выстрелившие в стены и колонны ленты останавливают полет твари, но слишком поздно. Длань Бога сияет белым, не уступая по яркости багровым вспышкам лент. Длань Бога складывается в кулак. Прямой удар в челюсть. Ленты собираются в узел, защищая лицо хозяина, но этого недостаточно.

От ударной волны с потолка осыпаются мелкие камни, а на полу появляются новые трещины. Тело Хохуро с грохотом выстреливает в противоположную стену. Удар – и каменная кладка осыпается на пол.

Я стою в ореоле белого света, испускаемого моей левой рукой. Алые ленты пульсируют в такт учащенного сердцебиения Древнего. Из-под завалов слышится довольный хохот, а мой отряд отступает, прячась за колоннами.

Из-под груды камней выстреливают к потолку ленты, а затем они вытягивают тщедушное тело мумии. Тварь поднимается под потолок, а я достаю «Лисов» обратно и силой воли заставляю Око вновь работать. Я вижу все и даже больше.

– Поиграем, – рокочет Хохуро, и его голос эхом разносится по залу.

Первая атака состояла из пяти лент, копьями вонзившимися в пол под моими ногами. Хохуро учел ошибки предыдущего раунда, и теперь ленты атаковали стремительно, но возвращались к хозяину еще быстрее.

Вторая атака была похожа на первую, как и третья. Затем Хохуро начал бить лентами по очереди, так что теперь это был не мощный залп, а пулеметный огонь алых копий, выстреливающих пружинами.

Но нам с Джексом было плевать. Молниеносные атаки сверху вниз, под углом и даже по прямой. Ленты вонзались в пол, стены и колонны, вырывая целые куски камня, разбрасывая вокруг мелкую крошку, заполняя зал пылью.

И даже когда ублюдок сменил тактику, нам все еще было плевать. Ленты перестали светиться, полыхая лишь в момент атаки. Теперь они обвивали весь зал, стелясь по полу и потолку, прячась за колоннами и грудами камней.

Лишь для того, чтобы выстрелить смертоносными жалами мне в спину, сбоку, сверху, со всех сторон. Но нам с Джексом было плевать.

Темнота больше не прикрывала ублюдка. Я видел отчетливо каждый сияющий жгут. Для меня зал словно покрылся паутиной извивающихся вен, сомкнувшихся клетью. А в центре были мы с Джексом.

И мы двигались, делая ровно столько, сколько нужно. Видя каждую атаку, мы позволяли лентам скользить в опасной близости от тела. Со стороны казалось, будто мы балансируем на грани, но на самом деле мы просто не тратили сил больше, чем было нужно.

Хохуро, Древний с артефактами лент, исписанными рунами на языке, близком к изначальному. Чудовище, перебившее в одну из партий несколько отрядов игроков и еще больше монстров.

После Безумного Мечника… После тренировок Рэда… После испытаний, выпавших на долю Джекса. После нашего с ним объединения. Да с Оком Бога. Для нас этот противник был слишком медленный.

– Ана, ты тут единственная шаришь, – произнес Рино из-за колонны. – Это Красная Лента? Он этому учился все это время?

– Я ее не изучала. Только видела в голокоме и на записях.

– Это не она, – произнес Маус. – Я видел Гаро, исполняющего этот стиль. Видел записи с Рэдом и видел Арча. Это не она. Больше нет.

– Тогда что?

– Не знаю. Хант на сорок две ловкости, естественный резонанс, плюс навыки их обоих. Это что-то новое. Больше, чем Красная Лента Рэда. И вряд ли это возможно повторить.