На крыльцо вбежал зарёванный Юрка. Анна с Макаром едва успели привести себя в порядок. Юрка ревел, держась за ягодицу. Взволнованная Анна подбежала к нему.

– Пулей попали, больно, – проревел Юрка.

Анна, стянув с него штаны ахнула, на ягодице, в виде буквы «л» кровоточила рана.

– Какие пули? – Анна ничего не могла понять.

– Вот такие, – ответил Юрка, доставая из кармана горсть алюминевых пулек. Анна выскочила на крыльцо и громко крикнула:

– Сашка, Колька, живо домой! – Когда братья зашли она с криком набросилась на них. – Это что такое? – показывая на рану, кричала она. – Что такое? Я вас спрашиваю?

– Это Лёнька, с Централки, с рогаткой пришёл, – отвечал Колька, – а у нас с рогатками нельзя, мы его уже выгнали, у рогатки сильно резинка натягивается и когда пулькой попадёт, то больно, у нас на ружьях не так больно.

– Какие ружья, какие пульки? – орала ничего не понимающая Анна. Колька показал ей своё ружьё. Анна с ужасом смотрела на «новое вооружение», на котором было сделано какое сооружение из проволоки, с натянутыми резинками.

– Цепляешь пульку за резинку, начал показывать Колька, – натягиваешь, вот в этом месте зажимаешь и нажимаешь на курок! – Колька выстрелил, пулька попала в умывальник, отскочила в сторону. – Из ружья скорость не такая сильная, не так больно, как из рогатки.

– А где те автоматы, которые были раньше? – Анна никак не могла успокоится.

– Раньше было неинтересно, непонятно кто кого раньше увидел, кто кого убил. А сейчас если попал в руку или в ногу – значит ранил, если в тело или в голову – убил!

– Да вы с ума сошли! А в глаз! – закричала во весь голос Анна. – В глаз, что означает? Убил по-настоящему? – Анна не могла успокоится, кто их надоумил стрелять железными пульками, всё до случая. – Никаких пулек, никаких резинок! – Она выхватила у них ружья и в ярости всё поотрывала. – Если хотите играть в «войну», то только как раньше – с пистолетами, с автоматами, да хоть с пулемётами, а вот этого чтобы я никогда не видела! – она со злостью бросила ружья к печке. – Марш в свою комнату. – Когда дети ушли в свою комнату, Анна опустилась на табурет и в слезах закрыло лицо руками. – Макар, иди домой, – устало сказала она. Макар впервые видел её в таком состоянии.

– Понимаю, – сказал он и тихо вышел.

Старшие братья радостно влетели в дом и наперебой стали кричать.

– Мам, нам надо картошки и яиц! Мы в поход записались!

– В какой поход? – На душе у неё появилась тревога и непроизвольно прижала руку к груди.

– В поход! В лес!

– В лес? Не-е-ет… – в испуге протянула Анна.

– Да ты не переживай, все идут!

– Надолго?

– На ночь…

– На ночь? Да вы с ума сошли… в лес… на ночь… нет… нет… не пущу… – Анна не могла успокоится.

– Да ты не волнуйся, мы там построим шалаши, разведём костёр, будем печь картошку! Интересно же! – Анна не разделяла их восторг, ребята набрав картошки и яиц скрылись в своей комнате. С улицы зашёл младший Юрка.

– Мам, а где у нас хлеб? – открывая дверцы стола спросил он.

– На столе лежит, не видишь, что ли?

– Мне больше надо, я же в поход иду!

– Что-о? – удивилась Анна, – ты в поход? – Она вернулась в детскую комнату. – Вы что, и Юрку с собой берёте?

– Это он сам решил, объявление же висит – желающие могут записаться.

– Да он же маленький совсем, какой из него поход? – Анна не могла успокоится, тревога её нарастала и нарастала.

– Да мам, я же говорю – все идут! Махины ещё в школу не ходят, а тоже идут!

– А кто записывает?

– Танька-десятиклассница!

«Знаю я эту Таньку-десятиклассницу, зачесалось у неё в одном месте вот и придумала этот поход» – зло подумала Анна, она никак не могла успокоиться, что её дети уходят на ночь в лес.