– Понятия не имею, что такое кома и глюки, – произнес пожилой мужчина, одетый в какой-то балахон. Кажется, это мантия. 

– Они со мной еще и разговаривают, – выдохнула Лилька. – Главное, по-русски. Хоть это хорошо. 

– Это ты разговариваешь на нашем языке, смертная, – надменно произнес второй. Лилька медленно оглядела его с головы до ног и обратно. Все бы ничего, но, во-первых, одет как ролевик с претензией на королевский род, во-вторых – длинноволос и остроух! Ну такой, почти классический Леголас, или этот... Трандуил. Морда лица крайне надменная, на руках колец, будто ювелирный магазин ограбил. Зачем столько? Это же неудобно! – На тебя возложена великая миссия! – торжественно протянул он. 

– Родить наследника? – на нервной почве ляпнула девушка. – Так вот – я против! 

– Я тоже! – раздалось зло в ответ. – Недостойная смертная не может быть матерью наследника! 

– А в глаз? – прищурилась Лилька. Стало обидно. Чего это она недостойная? Симпатичная, с образованием, работой, квартирой и машиной. Будут собственные глюки еще тут выступать! Надо было меньше читать и смотреть фэнтэзи. Поэтому, наверное, сейчас мозг и выдает такую чепуху. Сколько она проглотила таких историй? Кажется, больше, чем нужно. 

– В темницу! – прошипел надменный. – До конца ее дней! 

Лилия смотрела на него с легкой улыбкой. Ну какая темница? Сейчас соседи вызовут скорую, в больнице откачают и все будет хорошо. Да-да, оптимизм наше все. Может, и сама сейчас очнется. Я мыслю, значит, я существую. Ну, вроде как-то так говорят. А потянет к ней ручонки свои, можно и лопатой дать. 

– Ваше Владычество, – чуть не на колени бухнулся старичок. – Лилия просто в шоке. Простите ее! 

– Лилия не в шоке, – девушка почесала нос. – Лилия в коме. А вы плод моих фантазий. Точнее, плоды фантазий авторов, сформировавшиеся в моем мозгу после удара по голове. Нужно было меньше читать про попаданцев. 

– И кто мог дать ребенку столь мерзкое имя? – не унимался любитель колец. 

– Так, родителей моих попрошу не трогать! – Лилька воинственно перехватила связанные вместе лопату и вилы. – А то я не посмотрю, что вы глюки, двину так, что мало не покажется!  

– Тебя сразу казнят. Владыка неприкосновенен, – торжественно заявил эльф. – А Владыка этих земель я. И меня надлежит подобающе приветствовать и разговаривать со мной со всем почтением. 

– Как бы вам объяснить-то, вашество, – девушка вздохнула. Нет, в двадцать первом веке короли и королевы еще не перевелись. И теоретически она знает про книксен и реверанс, и что чем выше ранг, там приседать нужно ниже... Но, блин блинский! Сейчас-то это ей просто снится. Где там врачи с нашатырем? Не смешно уже, – у нас царей сто лет уже нет, в других странах тоже монархия мало где осталась, так что придворному этикету всех не учат. Всякие там величества в основном уже красивая традиция на деньги налогоплательщиков. 

– Они победили! – ужаснулся колдун. – Все, как говорила эта английская суфражистка! Три сундука такая мелочь! 

– Простите, но суфражисток у нас тоже нет. Есть феминистки. А в Англии королева лет пятьдесят уже одна и та же. А что у вас тут случилось? – Лильке стало интересно. Надо же, какие выверты подсознания! 

– Не твое дело, – не глядя на нее, бросил Владыка. – А ты, колдун, думай, что говоришь. А то в темницах места всем хватит. 

Колдун согнулся в поклоне чуть ли не до земли, раболепно пролепетал: 

– Ваше Владычество, позвольте мне всё объяснить Лилии, – и опять оба скривились на ее имени. Да еж твою-то, что с ним не так? 

Владыка кивнул и, гордо задрав нос, прошел к стулу с высокой резной спинкой. Махнул рукой, милостиво разрешая.